– Но все же отец Цисканий – лучший учитель в этих краях. Говорят, он обучал даже главу Совета города.
Сразу видно, что гораздо охотнее Харальд поговорил бы о типах оружия или методике смертоубийства. Грамота пугала помощника священника, как ладан чертей. В его глазах сгорбленный почти так же, как я, старик олицетворял всю премудрость этого мира. Мне же после двух минут его менторского тона захотелось удавиться или придушить самого святого отца – мы целое занятие топтались вокруг одной буквы, которая весьма корявенько была выведена мелом на небольшой доске!
Семь мальчиков лет восьми-девяти – вот и весь класс средневекового начального учебного заведения. Их одежда мало отличилась от моих лохмотьев, из чего можно сделать вывод, что передо мной дети из семей с небольшим достатком. Крестьяне или мелкие торговцы. До рабочего класса общество ещё не доросло. Ну и слава богу, пожар мировой революции оставим потомкам.
Что меня порадовало, каждый из присутствующих на уроке был доволен, потому что занимался любимым делом. Причём каждый своим. Отец Цисканий бубнил у доски, иногда мне, правда, казалось, что он засыпает под собственную монотонную речь. Дети добросовестно рисовали на угольных досках.
Нельзя было только вставать и говорить громко. В этом случае в старичке просыпался зверь, и он долго орал на провинившегося писклявым голосом. Затем все успокаивалось и некоторое время из угла помещения опять слышалось размеренное бормотание.
Лекция и семинар в одном флаконе впечатления не произвели. Тогда я попытался перехватить священника после их окончания. И, признаться, был шокирован оказанным отпором. Старичок недаром вёл занятия по красноречию. Когда он наконец понял, что от него хотят, меня встретили такими оборотами, что я просто остолбенел. А секунд через десять непрерывного визга, который мой встроенный переводчик переводить наотрез отказался, система опять вырубилась.
Выбираясь из закоулков монастыря, куда меня завела охота за знаниями, мне стало понятно ещё кое-что: во-первых, в моем переводчике отсутствовал блок с нецензурными выражениями, во-вторых, за те десять секунд, пока отец Цисканий полностью не перешёл на ненормативную лексику, он успел дать мне понять, что ради одного выскочки свою методику обучения менять не будет. И если с первым я ещё готов был смириться, то второе откровенно печалило. Мое желание сделать по принципу «раз и все» оказалось невыполнимым. Нужно искать другие пути.
– А какие-нибудь другие мудрые люди поблизости есть? – не слишком рассчитывая на положительный ответ, спросил я. – Те, кто смотрит на небо и рассказывает всякие глупости?
– Брат Маркус? – донеслось с другой стороны стола. – Есть же брат Маркус.
Проблеск мысли застал Жака со здоровенной костью в руке, которой он сейчас размахивал, как дирижёр палочкой.
– Брат Маркус? – недовольно поинтересовался Харальд, ему определённо не понравилось, что кто-то вмешался в нашу беседу. – Хранитель летописей? Чем может помочь этот прохиндей?
– А он разве ещё жив? – партнёр Жака, отхлебнул пива.
– Кто такой брат Маркус?
Неужели удалось зацепить крупную рыбу? Хранитель летописей может оказаться очень полезной находкой. Довольно сложно оставаться безграмотным хранителем. Какой ты тогда, к черту, хранитель?
– Не очень приятный человек со склочным характером, – Харальд явно жалел, что всплыло имя Маркуса. Я почувствовал разгорающийся огонек раздражения и недовольства. Впрочем, ничего конкретного, меня, похоже, «зацепило» основным потоком, направленным на его подчиненных. Пожалуй, после сытного обеда их ждёт голодный ужин. И определенная разъяснительная работа, возможно, и вместо завтрака.
Мне же нужно было раскопать побольше об этом любителе древностей, как можно быстрее. Харальд в любой момент мог сойти с крючка, к счастью, другие времена – другое воспитание. Уходить без причины – признак плохого воспитания, а у благородного сословия с этим все куда строже.
– Где я могу его найти? – как ни в чём не бывало спросил я, намеренно не замечая его неудовольствия. Слово не воробей, а возможность подловить ближнего своего.
– Так в подвале, – Жак с грохотом поставил кружку на стол, изыскано рыгнул в ладошку величиной с лопату и махнул рукой в сторону комплекса зданий Ордена. – Ты сидел в левом подвале, а он – в правом. Как спустишься вниз и почуешь запах пыли, почитай, нашёл.
– Жак! – вдруг рявкнул Харальд и впился в него взглядом. – Тебе не кажется, что ты пропустишь дежурство?
– Какое дежурство? – простодушно удивился тот. – Моя очередь только через три дня.