После всего увиденного это было смешно. Я его чуть не зашиб. Впрочем, надо ещё исполнить задуманное. Полагаю, с Орриком может получиться.
– Да вот, понимаешь, эти ребята меня с кем-то перепутали, – промолвил я, задумчиво. – Погнались, естественно. А тут ты.
– Я, – понятливо кивнул Оррик, сжимая меч. Ничего он не понимал, но на то есть более старшие товарищи, чтобы все подробно разложить по полочкам. Я, конечно, к ним ни в коем разе не относился, но почему бы и не послушать?
– Так вот, догнали они меня, – было заметно, что продолжение ждал уже не только Оррик, но и единственный оставшийся в живых бандит. – Увидели, что это не тот, кого они искали, а тут ты. Ну и погорячились. Кого только ночью в городе ни встретишь? А вдруг грабители? – я покачал головой, демонстрируя сомнения. – Испугались, выхватили ножи. Вы ведь испугались?
В ответ на мой вопрос бандит изобразил горячее согласие, так активно кивая головой, что я подумал, не оторвется ли.
– Очень испугались, – добавил он для уверенности, что его поняли.
– Ну вот, а ты достал меч, они приняли тебя за бандита, и закрутилось…
До сего дня я и предположить не мог, что на свете существуют люди, которые поверят в этот бред. Главарь, про себя я выбрал главным именно его, переводил настороженный взгляд с меня на Оррика, пока не понимая, к чему я клоню. Скоро все поймешь, милый…
– Господин, – я обратился к выжившему бандиту, и он на этот раз правильно меня понял.
– Кривой Эл, – представился он. Я вздохнул, если и после этого Оррик не изрубит его в капусту, то я прямо даже и не знаю, что думать. До бандита, видимо, тоже дошёл смысл того, что он ляпнул, и он посерел – его бледное лицо пятном мерцало в сумерках, но и это сошло ему с рук.
– Господин Эл готов принести свои извинения, – сказал я, опуская прозвище. – У него и мысли не было нападать на инквизитора и его друга, которые собирались идти пить пиво в ближайшем трактире. Ведь не было?
– Ни малейшей! – истово выкрикнул Кривой Эл, до которого наконец дошло, что он ещё может выйти сухим из воды.
– Пить пиво?! – с неподдельным изумлением спросил Оррик, а затем с надеждой добавил: – С сосисками и капустой?
Причём оба умудрились заговорить одновременно.
– Так мы отпустим непутевого господина Эла? – поинтересовался я у Оррика. Кривой Эл, по-моему, даже перестал дышать в ожидании приговора.
– Да нужен он нам больно! – фыркнул Оррик, пряча клинок. – Пошли быстрее, а то ещё места закончатся.
– Одну секунду, мне нужно попросить господина Эла об одной услуге.
Бандит ощутимо напрягся. Аура над ним светилась цветом страха, ожидания и надежды.
– Мы перепутали, – быстро проговорил он, настороженно посматривая на меня. – Среди ночного братства дураков нет, мы не воюем с инквизиторами.
– И с их друзьями, – настойчиво проговорил я.
– И с их друзьями, – послушно повторил Кривой Эл.
– Передай своим, что Иан Горбун всегда помнит своих друзей, – прошипел я. – И не забывает врагов. Не нужно за мной ходить. Для здоровья плохо. Не моего, конечно.
– Конечно, – хмыкнул чуть расслабленно бандит. – Не для твоего. Но и Кривой Эл добро помнит! – твердо сказал он. – Спасибо, я тебе жизнью обязан, а может, и чем побольше. Кто их, этих инквизиторов, знает?
Он схватил меня за руку.
– Меня не только в Рогоне знают, – сказал он. – Если с нашими ещё сойдешься, можешь обо мне вспомнить. Помочь, может не помогут, но и мешать не станут.
После этих слов он растворился во тьме.
– Тела убрать бы, – буркнул я вдогонку.
– Не учи учёного, – ответила тьма голосом Кривого Эла.
К счастью, окончание вечера прошло, как ему и полагалось, без эксцессов. Оррик ел за двоих, пил за четверых. Аппетит у здоровяка был великолепный, а я с тревогой размышлял, а хватит ли мне денег надолго с учётом таких расходов. Пока что для меня это самый настоящий невосполнимый ресурс. Не рассчитывать же всерьёз на тот комиссионный договор. Я же не с фабрикой договорился, а с одним человеком. Да и кто знает, когда он сошьет кому-нибудь что-то подобное?
Из головы не шла неожиданная ночная встреча. Когда мне на глаза попалось яблоко, которым мне засветили в голову, я поначалу подумал, что до меня все-таки докопалась местная шпана. А что? Человек с такими отклонениями неизбежно становится объектом их насмешек и жестокого обращения. Сильный третирует слабого – всю жизнь так было и будет. Не можешь поставить человека на место, будешь огребать. Есть немало людей, для кого издеваться над слабыми и теми, кто не может тебе ответить, – практически естественная потребность организма.