И вскоре Рэй уже мчался по ночному городу, под светлеющим небом, на черной неприметной машине, почти не чувствуя усталости и дискомфорта в избитом теле, с трудом управляясь раненной рукой, онемевшей от анестезии и не желающей подчиняться. Он ощущал себя измученным и больным, но душа его пела и ликовала и, опьяненный предвкушением встречи с Кэрол, он ощущал себя таким же счастливым, как и несколько часов назад, когда ехал к ней, до того, как Рэндэл ему помешал. Рэй огорчился, вспомнив, что так и не купил кольцо, чтобы сделать Кэрол предложение. Ничего, он сделает это завтра. Вернее, уже сегодня. У него много дел, и он займется ими, только сначала немного отдохнет.
В квартире было темно, лишь из спальни был виден слабый свет торшера. У Рэя сжалось сердце, когда он подумал, что Кэрол могла уйти. Подойдя к спальне, он остановился и вздохнул с облегчением, увидев девушку.
Кэрол стояла, прижимая к груди урну, прямая, с гордо вздернутым подбородком, но сразу поменялась в лице при виде Рэя. Быстро поставив урну в кресло, она со стоном бросилась в его объятия и разрыдалась.
Он прижал ее к себе, улыбаясь, с наслаждением вдыхая запах ее волос и тая от упоительного счастья при виде ее слез из-за него.
— Живой! Ты живой! — стонала она, с таким отчаянием сжимая его в объятиях, словно боялась, что он может исчезнуть. — Ах, Рэй, где же ты был? Я чуть с ума не сошла… я думала, что уже никогда не увижу тебя…
— Успокойся, любимая, не плачь. Все хорошо. Я не мог тебя предупредить, извини, — он погладил ее по голове, а потом заскользил ладонями по ее телу, соблазнительные формы и тепло которого не мешала ему ощущать тонкая ткань пеньюара. Кэрол подняла к нему залитые слезами глаза и со страданием на лице коснулась пальцами его припухших разбитых скул. По щекам ее снова побежали слезы.
— Это Джек? Это он сделал? Тебе больно? О-о, а что у тебя с рукой? Кровь… смотри, кровь пропиталась сквозь повязку. Что с рукой?
— Ничего, милая, ерунда. Все заживет.
— Я же говорила… говорила… — Кэрол закрыла лицо руками, уткнувшись головой ему в грудь. — Он же зверь… Он все знает, да?
— Нет, ничего он не знает. Если бы знал, я бы сейчас перед тобой не стоял. Я выкрутился. Это главное.
— Выкрутился? — Кэрол снова взглянула на него, не веря в это. — Но как тебе удалось?
Рэй тяжело вздохнул и грустно улыбнулся, отводя переполненные болью глаза.
— Удалось, как видишь.
Кэрол внимательнее всмотрелась в его избитое и необычно бледное лицо, и сразу заметила, как оно осунулось, отчего казалось похудевшим и измученным. Сердце ее заныло, когда она попыталась представить, какой была для него эта ночь, и что он пережил. Зная Джека, она понимала, что Рэю пришлось нелегко. Но поразительно, что он сумел выскользнуть из цепких рук Джека! Как? Неужели перехитрил?
Она хотела расспросить обо всем, но заметила, что Рэй с трудом держится на ногах, а в глазах его появилась мука, которую он уже не в силах был скрывать.
— Ложись, — обняв за талию, Кэрол подвела его к кровати и, откинув покрывало, осторожно уложила его на мягкие простыни. Откинувшись на подушки, Рэй закрыл глаза, подавляя гримасу боли, исказившую его лицо. Руку пронзала нарастающая боль, как будто нож африканца снова ковырял его мышцы. Тело налилось тяжестью и непреодолимой слабостью, казалось, каждая косточка, каждый мускул, каждая клеточка ныла и болела от перенесенных побоев. Ожоги, оставленные сигаретой, горели. Почувствовав себя в безопасности, рядом с Кэрол, он вдруг совсем обессилел, не в состоянии больше сопротивляться своему изможденному состоянию.
— Рэй, тебе плохо? Тебе надо в больницу…
— Нет, я уже был у врача. Со мной все в порядке. Пожалуйста, помоги мне раздеться.
Кэрол расстегнула пуговицы на рубашке и осторожно сняла ее с него.
С недоумением она стала разглядывать маленькие темные пятнышки на его шее, груди, на лице.
— Что это? — прошептала она и, освобождая его руки от рукавов, заметила такие же пятна и на руках. — Это ожоги? Боже мой… что он с тобой делал?
Она застонала, сжавшись рядом на краешке постели. Приподнявшись, Рэй взял ее за плечи и притянул к себе. Обняв ее, он положил ее рядом, страстно целуя в губы.
— Что бы он ни делал, это не помешает мне тебя любить, — прошептал он, развязывая пояс на пеньюаре.
Неторопливо он раздвинул полочки, открывая себе на обозрение прекрасное тело в роскошном белье, в котором он грезил ее видеть. Мгновенье он просто смотрел на нее, тяжело дыша.
— Ох… какая же ты… — простонал он и зарылся лицом в пышную нежную грудь. Пальцы девушки погрузились в его волосы, она выгнулась навстречу его ласкам, прикрыв от удовольствия глаза.