– Увидимся позже! – попрощался он. Затем потянул за маленькую цепь, и горелка таким образом подала новую порцию пламени, воздух прогрелся еще сильнее, и полет начался. Аксель выхватил из кармана брюк маленький бинокль, в этом кармане он обычно носил массу полезных вещей.
– Ха, а на воздушном шаре тоже нарисован аист, только маленький! – сообщил он остальным. Но Лизелотту заинтересовало совсем другое.
– Ты можешь рассмотреть, что там теперь делает профессор?
Аксель помедлил с ответом:
– Я не понимаю! Такое впечатление, что он лег на дно гондолы, по крайней мере, я его больше не вижу!
– Дай сюда! – Лизелотта забрала у друга бинокль, она решила посмотреть сама. Но Аксель оказался прав! Профессор Вицманн лег на дно.
Велосипедист начал медленно готовиться. Он расправил плечи, потряс руками. Потом он вытер пальцы и взялся за бумеранг.
За это время воздушный шар успел набрать высоту приблизительно в двадцать метров и приблизиться к тому месту, где прятался велосипедист.
Он отвел руку далеко назад и тут же изо всех сил выбросил ее вверх. Вращаясь, бумеранг стал подниматься все выше, приближаясь к воздушному шару…
– Нет! – вырвалось у Лило.
– Что это с тобой? – спросил Доминик. Лило показала пальцем на баллон.
– В нем… в нем дырка! В шаре большая дыра. Он теряет высоту!
Перепуганные воплями детей оба помощника профессора, организовавшие полет шара, подбежали поближе. Когда они поняли, что случилось, то немедленно направились к месту падения.
Воздушный шар не успел улететь слишком далеко, поэтому кникербокеры и двое парней довольно быстро добрались до места катастрофы.
Гондола лежала на краю поля с подсолнухами. Оболочка баллона висела на цветках.
– Профессор! Где же профессор? – крикнула Лило. Она сложила руки в виде рупора и стала кричать: – Ау! Профессор Сикст!
Ответа не было.
– Может быть, он спрыгнул? – предположил Аксель. – Спрыгнул, побоявшись падения.
– Тогда он лежит сейчас где-нибудь беспомощный и покалеченный! – заключил Доминик.
– Вперед! Мы должны его отыскать!
– Это невозможно! Я не могу в это поверить! – жалобно простонала Клара.
Это было час спустя. Поппи и экономка вернулись к месту старта, чтобы забрать кникербокеров и ученого.
– Исчез бесследно! – повторил Аксель. – Мы обыскали окрестности в радиусе ста метров. Ничего!
– Мы не обнаружили никаких следов! – добавила Лило. – Практически там вообще не было ничего, напоминающего отпечатки человеческих ног.
У Доминика имелась еще парочка совершенно невероятных новостей.
– Дыра в баллоне – это разрез! Хозяева воздушного шара сказали, что все выглядит так, как будто во время полета в воздухе кто-то повредил оболочку лезвием бритвы.
Поппи сглотнула и озвучила мысль, которая уже давно вертелась у Лило в голове:
– Возможно, дядю Сикста похитили!
– Это значит, что и его открытие украдено, – продолжила Лизелотта. – И главное подозрение падает, конечно, на его коллегу, который завидовал успеху дяди Сикста.
– Если бы мы только знали, кто это! – сказал Аксель. – Мы не можем предоставить полиции ни одной существенной улики.
– Правильно, дети! Это самое главное! – вмешалась Клара. – Я сообщу о всех происшествиях в полицию, а вас высажу в Русте. За это время вы как раз сможете осмотреть это местечко!
– Нет, мы поедем с вами! В конце концов, большую часть событий мы видели сами! – запротестовала Лило.
Но экономка не захотела даже слушать.
– Вам нечего там делать! Это исключительно взрослые дела!
Команда кникербокеров усаживалась в автомобиль Клары, а кое-кто довольно потирал руки. Это был тот самый метатель бумеранга, следивший за детьми все это время. Спрятавшись в густой поросли кустарника он наблюдал весь процесс поисков.
Теперь он был доволен. Во-первых, нашелся его чудо-бумеранг, во-вторых, он справился с заданием. Шеф будет доволен.
Как только автомобиль фрау Лустер отъехал, мужчина промаршировал обратно к своему велосипеду. Даже самому невнимательному наблюдателю непременно бросились бы в глаза его огромные уши, напоминающие тарелки, большой нос и перекошенное лицо.
Первое поручение было выполнено. Но сегодня ему надо было сделать кое-что еще.
Было уже три часа дня, когда команда кникербокеров бродила по живописным окрестностям города Руста. Старинные крошечные домики были заботливо отремонтированы и пестро раскрашены. Спокойно и сонно раскинулся городок, нежась на солнышке, которое все-таки выглянуло из-за туч и довольно ощутимо пригревало.
– Они щелкают… они действительно щелкают! – восхитился Аксель, заворожено глядя на печную трубу.
Там, на самом верху, пара аистов выстроила свое гнездо в виде круга. Родители как раз элегантно зашли на посадку нал крышами соседних домов и наконец, громко хлопая крыльями, приземлились в гнезде. А трое маленьких серых птенцов уже жадно разевали им навстречу клювы. Мама-аистиха забросила туда собранную пишу и начала сама щелкать розовым клювом.
– Представьте себе: девять тысяч километров аисты преодолевают каждый год, чтобы вернуться сюда с зимних африканских квартир, – сказала Поппи, великолепно разбиравшаяся в животных. – Черно-белые птицы стали символом Руста.
Четверо друзей между тем двигались в сторону озера. По узенькой пешеходной дорожке они пересекли широкую полоску камышей, протянувшихся по берегу Нойзидлеровского озера.
Таким образом они добрались до пляжа, но решили сначала подкрепиться в ресторане, находившемся тут же на берегу озера. Ужас от случившегося утром все еще сидел в них, и дети не чувствовали никакого удовольствия от каникул.
– Мне… мне надо как следует подумать обо всем! – сказала Лило. – Лучше всего я это сделаю на катамаране, я вернусь через час!
– А можно мне с тобой? – спросил Доминик.
– Конечно! – крикнула Лило и направилась к пункту проката лодок.
Аксель и Поппи остались на пляже.
Лило потерла пальцем кончик носа, она всегда так делала, если начинала напряженно думать.
Доминик вместе с ней стал изо всех сил жать на педали, направляя сине-белый катамаран подальше от берега. Слева и справа от них на ветру качались длинные стебли камыша.
Между ними то и дело попадались маленькие деревянные домики с купальными мостками.
– Что это может быть за «миллионный аист»? – спросила себя Лило. – В любом случае, прибор должен быть крошечным, иначе, он вряд ли бы поместился в каблуке туфли профессора Вицманна.
– Может быть, это микрочип? – вставил Доминик. Лило задумчиво посмотрела на него:
– И с чего бы это микрочип нуждался в тестировании на воздушном шаре?
Этого Доминик не знал.
– Для меня главным подозреваемым является человек с перекошенным лицом. У меня такое чувство, что я от него никогда не избавлюсь! – рассказывала Лило товарищу по команде.
– Клара и профессор ведут себя так, как будто они не знают этого человека. Я им не верю. Они что-то не договаривают… но почему и что?
Бухта осталась позади, и юные детективы перестали крутить педали. На озере ветер был немного сильнее, и несколько серферов использовали это, скользя по глади волн.
Ни Доминик, ни Лило не заметили черную ленту, примерно в метр длиной, которая беззвучно двигалась по воде. Змея устремилась прямо к катамарану. Корма – задняя часть катамарана была погружена в воду. И по ней змея взобралась на борт.
Доминик, который решил посмотреть на берег, обернулся и первым ее заметил. Единственным, чего он действительно панически боялся, были змеи.