Он сразу же отпустил ее. Она отодвинулась от него. Ее глаза были широко раскрыты, она задыхалась.
— О, Билл!
Она сказала это без упрека, но он извинился:
— Прости, Мэри. Я так люблю тебя и так желаю…
Он взял ее руки и поднес к губам. Он стал целовать ее пальцы, потом долго и медленно целовал ладонь. Он почувствовал, что ее рука дрожит от его прикосновений, и когда он поднял голову, то увидел, что ее глаза сияют.
Он порывисто наклонился вперед, но что он собирался ей сказать, Мэри так и не узнала.
В этот момент они увидели, что к ним приближается Майкл. Рядом с ним шел какой-то мужчина.
— А, вот и моя машина, — услышали они его голос. — Спокойной ночи, майор Вайтлок. Спасибо за удивительное собрание.
— Я ожидал большего от сегодняшнего вечера, — ответил майор. — Кроме того, сэр Норман Болтис сказал, что он займет место председателя в следующую пятницу.
Секунду Майкл стоял неподвижно, затем ответил:
— А это… так уж необходимо?
— Необходимо? — переспросил майор Вайтлок. — Это чудесная идея, и это предложил сам сэр Норман.
— А, понятно. — В голосе Майкла стали слышны тревожные нотки.
— Хотел бы я знать — но, наверное, вы никогда мне не расскажете, — как вам удалось переубедить сэра Нормана за одну ночь, знаете ли. Теперь он стал одним из ваших преданных сторонников.
Майкл ничего не сказал. Что-то в его молчании смутило майора. Он быстро протянул Майклу руку:
— Ну, спокойной ночи. И удачи вам.
— Спасибо.
Майкл сел в машину.
— С тобой все в порядке, Мэри? — спросил он. — Я видел, как ты улизнула, и подумал, что это было вполне разумно.
— Да, со мной все хорошо. Спасибо, Майкл. — В ее голосе слышалось что-то новое.
— Ну, теперь домой, Билл, — сказал Майкл. — Боже, как я устал!
— Неудивительно, — заметил Билл. — Но я рад слышать, что собрание прошло хорошо.
— Отлично.
Майкл откинулся на мягкую спинку сиденья и закрыл глаза. Машина двинулась с места. Больше никто ничего не говорил до самого дома.
— Ты отвезешь Мэри домой, Билл? — спросил Майкл. — Она не может здесь оставаться. Я понимаю, все это условности, но…
— Конечно, — перебила его Мэри. — Я поеду домой.
— Спокойной ночи, — сказал Майкл. — Увидимся утром.
— Я приеду к девяти. Спокойной ночи.
— А ты, Билл, остаешься здесь или поедешь домой?
— Домой. Отец хотел меня видеть.
— Тогда спокойной тебе ночи. Спасибо, что ждали меня так долго.
— Спокойной ночи, Майкл.
Автомобиль уехал, и Майкл вставил ключ в дверь. В холле горел свет. Он увидел, что на столе скопилась куча писем.
Он взял их и понес в столовую. Там его ждали бутерброды и бутылка пива.
Он рассеянно ел и открывал письма, раскладывая их на несколько стопок — те, на которые он должен ответить лично, и те, которые он отдаст утром Мэри.
Наконец письма закончились, и бутерброды тоже. Майкл встал и пошел в гостиную. Все в комнате оставалось так же, как при Туги. Даже корзинка с вязаньем стояла на табурете рядом с ее любимым креслом.
Казалось, Туги все еще была здесь. Ее присутствие он ощущал постоянно. Она была рядом, как всегда, и ее любовь по-прежнему помогала ему жить и побеждать.
— Я знал это, — сказал Майкл вслух. — Знал, что ты не можешь умереть.
Он уснул сразу же после того, как лег, и спал без снов, как усталый ребенок.
Его разбудила миссис Габбинс, стучавшая на кухне ножами. Когда она принесла ему утреннюю чашку чая и газеты, он уже сидел на кровати и писал письмо.
— Вы сегодня рано, сэр, — заметила миссис Габбинс.
— Утро чудесное, — ответил Майкл, — и у меня дел невпроворот.
— Ну, этого-то вы не боитесь, — заметила миссис Габбинс. — Съедите два яйца на завтрак?
— Да, и немного бекона, если он есть, — ответил Майкл.
Миссис Габбинс поставила перед ним чашку чая.
— Так-то вот. Люблю молодых людей с хорошим аппетитом. Не понимаю я этих молодых пустозвонов, которые не могут как следует подзаправиться. Они и ни на что другое не годятся, так я вам и скажу, ни на работу, ни на игру, и с женщинами тоже ничего не стоят.
— Идите-ка к себе, миссис Габбинс. Не забивайте мне голову с утра пораньше своими идеями, — приказал ей Майкл.
Она захихикала и спустилась вниз готовить завтрак.
Через минуту-другую он услышал звонок почтальона и шум падающего в ящик письма. Он встал, надел халат и спустился, чтобы забрать почту.
Это была обычная корреспонденция, и он лениво просматривал конверты, думая, что оставит их на потом. Но его внимание привлек серый конверт, подписанный мелким, нитевидным почерком.