Он предпочёл бороться, хотя от голода почти перестал соображать. Наестся плесневелого, твёрдого, как пустынная земля, сыра уже не казалось такой плохой идеей - он то и дело поглядывал на круги и копошащихся в них насекомых. От поедания оных удерживала разве что брезгливость, но и та уступала место жажде - пить хотелось ещё больше, чем есть, и, рассматривая пыльные полки, он страстно желал наткнуться на бутылки вина.
Но они не попадались. Зато в огромных количествах попадались опустошённые кем-то бутыли. Большие, с замысловатой подгнившей оплёткой, они притягивали к себе взгляд - на дне плескалась янтарная жидкость с плавающими на поверхности мошками. Он бы выпил и её, но брезговал, хотя жажда с каждым пройдённым метром крепла и росла при виде огромных бочек, в которых раньше хранилось пиво. Они пустовали, и при стуке о них звук напоминал стук о набитый пищей живот. Такой же глухой, но не ассоциирующийся с сытостью.
Он многое бы отдал, чтобы застать те времена, когда в подвале, плавно переходящем в катакомбы, полки ломились от еды и напитков. Наверняка обитатели Дома пировали - и хорошо ещё, если не плотью тех, кто по неосторожности забрёл в их проклятый особняк. Он же, взращённый на хлебе с отрубями, мог лишь мечтать о чём-то, хотя бы отдалённо похожем на сыр. Но мечты не наполняли желудок, и он продолжал идти вперёд. Тени, следующие по пятам, продолжали идти вместе с ним - и хоть скользили медленно, сильно не отставали.
На повороте они подошли вплотную.
________
[1] Фрамуга - горизонтальная верхняя глухая часть окна, боковая или верхняя часть проема двери.
[2] Первый официально зарегистрированный американский серийный убийца. Он известен созданием отеля со смертельными лабиринтами, где убивал и зачастую ставил эксперименты или разделывал людей.
[3] Вещество, используемое в качестве примеси к газу для придания ему запаха, по большей части предупреждающего.
[4] Блэкаут - авария в энергосистеме, массовое отключение электричества.
[5] Бог из машины - выражение, означающее неожиданную, нарочитую развязку той или иной ситуации, с привлечением внешнего, ранее не действовавшего в ней фактора.
[6] Автоматон - заводной механизм (автомат), внешне напоминающий человека или животное.
Глава 2. Единоличник
Второй уровень подвала встретил его холодом и водой по пояс. Повязанный на полку платок от сквозняка затрепетал, словно знамя; сложенные подле ступенек бумаги разлетелись веером. Вымотанный и злой, Лесли даже не стал подбирать их - молча опустился на стоящий возле входа ящик. Несколько минут сидел на месте, рассматривая исцарапанные руки, потом потянулся за пустой фляжкой на поясе. Пить хотелось невыносимо, но долго отдыхать он не мог: позади то и дело слышалось хлюпанье воды, спереди и по сторонам мелькали чёрные тени. Щёлканье истощённой зажигалкой не отгоняло их, и кто-то постоянно стоял за спиной, прячась за полки. Кто именно? Ответов не было - бредущие по пятам фигуры не спешили выходить, и порой он почти верил в то, что они нереальны, что их породил разбереженный холодной водой разум. Но это не помогало и не успокаивало.
А идти становилось всё сложнее и сложнее. Иногда он заставлял себя брести вперёд, но чаще садился отдохнуть, чувствуя стыд за собственную слабость. В ледяной воде лодыжки быстро свела судорога, и двигаться вперёд пришлось, преодолевая грызущую боль и покалывания. В тепле бы полегчало, но он не видел конца подтопленному подвалу и чем дальше уходил, тем отчётливее понимал - выхода может не быть. Возможно, бег просто отсрочивал неизбежное, но движение спасало от тягостных мыслей, да и подвал перерастал в туннель, на стенах которого виднелись раздувшиеся, как трупы утопленников, грибы; а значит, следовало продолжать путь.
- Ау? - он поймал себя на мысли, что уже в третий раз в стенах Дома бездумно аукает, надеясь, что кто-то отзовётся на его зов. Но, как и раньше, ответа не следовало, только где-то вдалеке хлюпала вода. Тени, и те куда-то делись, хотя на повороте догнали его и, кажется, собирались представиться. Но не представились, а преследовать их он, неуверенный в реальности происходящего, не пожелал. - Есть здесь кто-нибудь? Ау?
Ничего. Ни писка, ни хлюпанья воды. Он и эхо-то не услышал, хотя замер, пытаясь уловить хоть что-то. От этого отчаяние - и без того сильное, охватывающее лёгкие щупальцами спрута, - сделалось невыносимым; он едва не бросился на пол, как капризный ребёнок, требующий игрушку. Вряд ли это спасло бы его, потому сдержался, хоть и пнул злобно ящик, неожиданно распавшийся на размокшие доски и десяток консервов.