- Деталь? - внутри что-то перевернулось. - Какую деталь?
- На чердаке находились не только трупы взрослых, но и детей. Со следами асфиксии на шее. Этот момент заставил меня вспомнить о катастрофе в Джонстауне(?), где религиозные фанатики совершили массовый суицид, предварительно убив своих детей. Также на хламидах этих людей я обнаружил вышитые буквы. Именно для этого я приказал вам связать накидки воедино, чтобы без подозрения сложить буквы в слова. Это оказалось послание. Прискорбно говорить это, но до сих пор я не понял его смысла. Далее, - он отставил трубку в сторону и сложил руки в некоем подобии молитвенного жеста, - меня насторожили позы людей. В частности их руки. Кто-то сложил их так, что они образовали фонемы для глухонемых. Покопавшись в памяти, я смог расшифровать часть, но нам придётся вернуться на чердак, чтобы завершить эту часть головоломки. А пока... - его острый взгляд остановился на лице, вынуждая поёжиться. - Я жду объяснений относительно вашего визита в особняк.
Обилие информации оглушило, и почти минуту Лесли сидел неподвижно, переваривая сказанное и ища подходящие слова. Они не находились - напоминали кубики, никак не складывающиеся в стройные фразы. Как объяснить? Как рассказать о ситуации в семье, не опорочив ни брата, ни мать? И как убедить жестокую машину смягчиться и оставить назойливые расспросы? Вряд ли шеф поверит в случайность - скорее заподозрит во лжи.
И всё же Лесли решил сказать правду.
- Я знаю, что вы мне не поверите, но я действительно вышел на дежурство вместо брата.
- Почему же не поверю? - натянуто улыбнулся Уильямс, снова берясь за трубку. - Я навёл справки, едва вышел из ворот Дома. И именно поэтому написал приказ об увольнении вашего брата. Впрочем, - он задумчиво пощипал подбородок, словно ища на нём бородку, - это всё равно не поясняет некоторых моментов.
Не вовремя вспомнилось, зачем вообще пришлось искать Уильямса так поздно, и Лесли едва не подавился обжигающе-горячим какао. Слова по-прежнему не подбирались, но он не хотел медлить ещё больше - боялся, что тепло камина и доносящиеся из кухни запахи свежеиспечённой выпечки разморят окончательно.
Наверное, поэтому, собрав всю волю в кулак, выпалил на одном дыхании:
- Я пришёл просить вас вернуть Уэсли на его место работы. Он - хороший детектив, и его маленькие... слабости не умаляют его профессионализма. Я гораздо меньше заслуживаю своей должности, так что лучше увольте меня. Ведь это именно я вам надоедал в Доме и вёл себя абсолютно... непрофессионально и неадекватно.
Уильямс хмыкнул, поглаживая царапину на шее.
- Да, это точное определение. Вы вели себя непрофессионально. Однако это вы защищали меня, а не ваш брат. И это вы наводили порядок, тогда, как он наверняка валялся в стельку пьяным на своей квартире. Так что не пытайтесь повлиять на моё решение: я никогда не аннулирую приказов и ни для кого не делаю исключений.
Внутри всё похолодело, а тело будто вспороло шрапнелью - мурашки, ползающие по спине, пробрались под кожу и побежали вместо крови по венам. Какао вдруг стало горьким, а тепло от камина обжигающим.
- Уэсли меня убьёт, - он обречённо выдохнул. - И что гораздо хуже, у меня будут проблемы.
- Да? - судя по выражению лица, чьи-либо проблемы шефа не интересовали, но он полюбопытствовал из вежливости, и уже за одно это его хотелось поблагодарить. - Вы боитесь, что брат в приступе делирия будет поколачивать вас, как пьяные мужья поколачивают жён? Вы неплохо дерётесь, справитесь с ним без труда.
- Нет, дело не в этом, - признаться в собственной профнепригодности оказалось невыносимо сложно. - Я не прохожу комиссии. Вместо меня их проходит Уэсли, и я боюсь, что... Боюсь, что он донесёт на меня.
- Вот как? - равнодушно хмыкнул Уильямс, продолжая почёсывать невидимую бородку. - Да, это нехорошо. А почему вы не проходите комиссии? У вашего брата гораздо больше причин беспокоиться о своём здоровье. Я слышал, у пьянчуг быстро приходит в негодность печень. Вы, что, тоже пьёте? И как давно?
От возмущения горячо заалели щёки.
- Конечно, нет! Но я... я просто, - он не знал, как признаться в том, что брат запугивал его с самых пелёнок. - Просто я с детства слабый, и брат... ну он, в общем, сказал, что я не пройду комиссию и меня уберут.