Всем ли? — подумал Трэз. Или одному конкретному парню?
Когда сердце рухнуло куда-то вниз, а желудок сжался, он покачал головой. Мысленно.
— Слушай, если тебя беспокоит… вопрос уединенности. Ничего страшного. Все нормально. Я не стану лезть в твою жизнь.
Ни черта нормального. Но словно он имел право критиковать ее решения? Если она захочет трахаться с этим человеком до потери пульса, то ничего он с этим не поделает.
Можно, конечно, схватиться за нож. Но если ей действительно нравится этот ублюдок с соломенными волосами, то она может всплакнуть на его похоронах.
О, Боже, он должен выбраться из этого…
Тэрэза положила ладонь на его руку, и Трэз мог поклясться самому Господу, что ощутил прикосновение всем телом.
— Как бы глупо это ни выглядело, я правда хочу справиться сама, — ответила Тэрэза. — Я обдумала твое щедрое предложение и должна была рассмотреть все последствия. Было бы так легко положиться на тебя, но я хочу самостоятельно решать свои проблемы. Для этого я приехала в Колдвелл, и я останусь верна своему решению.
Трэз накрыл ее руку своей.
— У меня не будет ключей, клянусь. Не будет доступа… ничего такого. Это будет только твой дом, делай там, что хочешь.
А вот подступившая тошнота — плохой знак. От отчаяния тошнило в прямом смысле слова.
— Дело не в тебе, — ответила Тэрэза. — Я хочу позаботиться о себе сама. Я на горьком опыте узнала, что лучше не рассчитывать на других, и если я не начну жить независимо сейчас, то когда в таком случае…
— Дыра, в которой ты живешь, небезопасна.
— Я очень ценю твою заботу. — Ее глаза блестели, когда она посмотрела на него. — Но мой ответ «нет, спасибо». И я больше не хочу это обсуждать.
Освободив свою руку, Тэрэза похлопала его по плечу в классическом дружеском жесте, а потом прошла мимо. И в этот момент Трэз закрыл глаза и вздохнул носом ее запах. А потом повернулся ей вслед. Она всю ночь будет работать бок о бок с тем блондинкам, Трэз был уверен, что они будут веселиться и шутить, и что ублюдок предложит отвезти ее домой в конце смены. Как далеко они зайдут?
Когда снова вспыхнуло желание убивать, Трэз попытался обуздать биохимические процессы в своем теле. Он не связывался с ней, черт возьми, это невозможно. Это безумие.
Все это — безумие.
Он — безумен.
Прислонившись к холодной стене, Трэз сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь игнорировать запахи из кухни, шум от людей в помещениях, тихое завывание бури за окном. Вблизи этой женщины он терял контроль над телом и эмоциями, превращаясь в оголенный провод. Решение было простым: не приходить сюда. Не видеться с ней. Возвести высокое ограждение между ними, и украсить его колючей проволокой.
И он бы все равно бросался грудью на амбразуру, созданную собственными руками. Пока эта женщина, которая ни о чем не просила и даже не знала сути проблемы, сама не выставит знак «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН».
Полный бардак.
Заставляя себя двигаться, Трэз не торопясь зашагал в сторону кухни, чтобы не пересечься с Тэрэзой. Последнее что ему нужно — превратиться в маньяка-преследователя. Ему достаточно должности сутенера и наркоторговца в послужном списке.
Рабочие помещения отличались практичностью, простые окрашенные бетонные стены и служебные помещения вроде офиса айЭма, раздевалка и комната для отдыха для персонала. Ну и сама кухня. Когда Трэз зашел в огромное помещение, то заморгал при виде ярких ламп и нержавеющей стали. Все безукоризненно, тщательно организованно и безлюдно по причине непогоды, никто не суетится вокруг плит, столешниц и печей.
— Что за хрень? — пробормотал он.
Что-то горит на плите, а где его брат? Где су-шеф?
— айЭм? — позвал он, подойдя к плите на шестнадцать конфорок и сдвинув кастрюлю с соусом с огня. — айЭм!
— … я здесь, секунду! — Его брат выскочил из кладовой, держа в одной руке мешок с мукой на двадцать фунтов, а в другой — упаковку с яйцами. — Привет, как ты?
— Хорошо.
Да, просто супер. Я сменил прошивку с суицидальности на самораздражение. Следующая остановка — лунатизм.
— Где все?
— Большая часть не смогла приехать из-за бури. — айЭм сгрузил мешок на стол. — Я только что отправил Энцо и двух других поваров домой. Сам разберусь этой ночью.
— Что бы там ни было, оно подгорело. — Трэз указал на посуду. — Я сдвинул кастрюлю с конфорки.
— Спасибо.
Вместо того чтобы проверить соус, айЭм поставил яйца так, будто собирался сразу же взяться за них. Но потом он словно потерял фокус, уперся руками в столешницу и опустил голову.