— Это правда.
— Я знаю, поэтому не хочу это слышать. — Трэз перевел взгляд. — Я понимаю, ты решил, что помогаешь, и спасибо за это. Но я хочу, чтобы меня оставили в покое.
— Чтобы спокойно убить себя?
— Моя жизнь, что хочу, то и делаю, — сказал он хрипло. — У тебя своя жизнь, весьма хорошая. Ты переживешь.
Рив нахмурился.
— Как ты пережил смерть Селены? Вечеринку закатил, выражаясь твоими словами?
— Она была моей шеллан. Я же тебе был просто другом.
— Чушь. Ты моя семья. Ты родной брат айЭма. Ты родной для целой кучи людей, которые будут сильно страдать, если с тобой что-то случится. И завязывай с прошедшим временем, придурок. Ты все еще дышишь… пока я тебя не придушил, пытаясь вправить мозги.
Трэз выдержал фиолетовый взгляд, который был таким же злым, каким Трэз себя чувствовал, и, учитывая градус их разговора, он радовался тому, что они еще не достали оружие. Пока не достали.
Но потом он рассмеялся… или, Господи, точнее захихикал.
Чувство легкости пришло неизвестно откуда. Из более глубокого места, чем то, откуда происходило его горе. Но когда из напряженной глотки вырвался неподобающий звук, он не смог сдержать его.
— Умеешь ты построить разговор, — сказал Трэз, прокашлявшись и приняв серьезную мину. — В смысле, можно действовать жестко из лучших побуждений, а можно как ты по-симпатски. Ты назвал меня придурком, пытаясь отговорить от самоубийства?
Рив медленно улыбнулся.
— Я никогда не говорил, что я спец по межличностным отношениям.
— Позволь сказать — это совсем не твое. Ты только что угрожал мне тяжкими телесными.
— Я бы отправил Мэри, она профессионал, но ты бы просто обнял ее и выставил взашей.
— И то верно.
— Поэтому придется иметь дело со мной. Как жаль, что мне не жаль.
Трэз опустил взгляд на свои руки, легкое настроение унесло ветром. Но хотя бы он не вернулся к ослепляющей ярости.
— Значит, у меня хрень с эмоциональной сеткой. Зачем я вообще спрашиваю. Я живу с этим.
— Я не хочу, чтобы ты сотворил что-нибудь глупое. Вот и все.
— Знаешь, что безумное… во всем этом? Учитывая все, что со мной произошло после смерти Селены? Я не жалею о том, что был с ней. Даже несмотря на то, что она умерла и мне чертовски больно… и я не вижу света в конце туннеля? Я ни о чем не жалею.
Рив подошел к нему и сел на диван.
— Слушай, я не знаю, как тебе еще помочь. Поэтому я пришел. И не хочу, чтобы ты считал, что это постыдно — обратиться к медикаментам. Посмотри на меня. Я — ходячая реклама лучшей жизни, достигнутой благодаря химии.
Трэз покачал головой.
— Мне просто все равно. В принципе, на все.
Протянув руку, Рив положил тяжелую ладонь на его плечо.
— Мне не все равно. Поэтому я здесь.
Глава 7
Три говяжьи спинки. Полностью. Две тарелки оссобуко. Тарелка свиных папарделле и скарпариело. Семь разных гарниров включая роллатини, ризотто и поленту… и отдельная тарелка с горохом — чтобы добрать клетчатку, как пояснил мужчина.
Хотя, если следовать этому тренду, когда Тэрэза сведет счет, то тарелка с гарнирами потеряется как иголка в столе сена.
Стоя за кассой, она осознала, что не отбила закуски. Так, мужчина заказал минестроне. Салат капрезе… также из-за клетчатки. Антипасто и кростини. Так, еще брускетту. Все? Кажется, да. Так, а на десерт? Он выбрал Тирамису, канноли, тартуфо и профитроли.
— Думаю, с этим все, — сказала она вслух. — Так, она заказала….
— Не волнуйся об этом.
Подскочив, Тэрэза посмотрела через плечо. Увидев, кто стоит позади нее, она едва не выронила блокнот для заказов.
— О, шеф. — Она склонила голову. Потом полностью поклонилась. — Прошу прощения.
Тэрэза не знала, за что извиняется. Но она опоздала, и ей нужна эта работа, и хотя обслуживающий персоналом руководил управляющий… пока буря не вынудила его уехать домой в начале вечера… перед ней стоял главный босс. айЭм, родной брат Трэза.
Мужчина улыбнулся, но улыбка не задержалась на его красивом темнокожем лице. Ее не отпускало ощущение, что он недолюбливает ее, хотя мужчина никогда не поступал плохо по отношению к ней, и она даже не знала, была ли это личная неприязнь. На кухне он скорее был молчаливый тенью, чем главным шеф-поваром, который жеманно вышагивал и кричал на всех с красным лицом… и своей молчаливостью он производил более мощное впечатление.
— Для них за счет заведения, — сказал айЭм, кивая в сторону обеденного зала, на пару, которую Тэрэза обслуживала на протяжении двух часов, в течение которых хэллрен подчищал все тарелки.