Не очень-то, на самом деле. Эта парочка напомнила Тэрэзе ее родителей, о чем она думать не хотела. Но мозг уже не отвлечь, воспоминания о мамэн и отце, как они сидели, держась за руки, тихо переговариваясь, вышли на первый план. Они всегда уделяли время своим детям, она видела, что их связывали особенные отношения… и эта связь была фундаментом их семьи.
Тэрэза чувствовала уверенность в компасе, который они образовывали: хеллрен, шеллан, сын и дочь.
А потом все изменилось.
Узы, которые она считала железобетонными, рассыпались как конфетти. По крайней мере, для нее. Остальным неплохо живется, но с другой стороны, от них ничего не скрывали, их фундамент остался невредимым.
Доверие — основа любви. Без него это иллюзия… приятная иллюзия, да. Но когда осознаешь, что живешь во лжи? Выясняется, что двухмерная картина твоего существования разбивается вдребезги.
— …Тэрэза?
Встряхнувшись, она посмотрела на Эмиля.
— Что прости?
— Я могу подвезти тебя домой?
Тэрэза вспомнила, как топала Лиза, требуя у Эмиля то, в чем он ей отказал.
— О, это не обязательно. Но спасибо.
— Тебя подвезут? — Эмиль помедлил. — Не думай, я не хочу лезть не в свое дело.
— Просто дема… — Она закрыла рот. Нет, этого говорить не стоит. Как она могла забыть, что он человек? — Да, вызову машину.
— А, ну ладно. — Он кивнул и потом посмотрел на нее выжидающе. — Конечно.
— Своего брата. — Ложь далась с трудом. Потому что Гарет именно так бы и поступил — приехал за ней в снежную бурю. В его духе.
Тэрэза снова потеряла центр груди. Одиночество накрыло ее подобно савану, и она сделала глубокий вдох. Она всегда стремилась к независимости — со времен школы, в работе и жизни, но фишка в том, что она не понимала всю значимость семьи для нее, которая служила фундаментом ее жизни и тихой гаванью.
— На самом деле, — сказала она. — Не откажусь, если подвезешь.
Эмиль просиял.
— Вау. Фантастика.
Осознав, что она снова приняла поспешно решение, Тэрэза проглотила проклятье.
— Подожди, я не спросила, где ты живешь. Я — в центре. Может, тебе далеко…
— Нет, все отлично. Идеально.
В голове мелькнул нерадостный образ Лизы: вот они проезжают мимо ее дома, она бросается наперерез машине, заставляя их затормозить, и бросает в лобовое стекло стул. А еще была надежда во взгляде Эмиля. Он пытался вести себя ненавязчиво, но ее ответ привел его в восторг. Тем не менее, для ее печали он всего ли пластырь, заклеивающий пустоты жизни… и он не такой сложный, как Тень, который будил все ее чувства, когда оказывался на расстоянии ста футов от нее.
Посмотрев на своих клиентов, Тэрэза с облегчением обнаружила, что они ушли.
— Я уберу со своего стола…
— Давай помогу…
— Нет. — Она улыбнулась, чтобы сгладить непреклонность в голосе. — Я быстро, встретимся в раздевалке?
— Хорошо, я отмечусь за нас на выходе.
— Спасибо.
Она подхватила один из подносов с подставкой и направилась к столику. Пока она шла мимо пустых стульев, перевернутых стаканов на скатертях, салфеток, прикрывавших большие блюда и идеально разложенных столовых приборов, ее накрыла такая печаль, что хотелось плакать.
Дело в буре. Скачущее давление и ветер влияли на ее настроение. Да, это причина ее расстройства.
Поставив стойку, Тэрэза устроила поднос сверху и принялась очищать…
Нахмурившись, она наклонилась к тарелке, в которой подавали тирамису. Она стояла, накренившись в одну сторону, словно краем попала на салфетку.
Но под тарелкой была не салфетка.
— О… Боже, — выдохнула она.
Нет, это была не салфетка. Свернутая наличка. Взяв стопку, она развернула стодолларовые купюры. Десять штук.
Тэрэза вскинула голову, оглянувшись по сторонам. Потом пересекла обеденный зал, подбежав к главному входу. Открыв двери, она спустилась по лестнице холла и вышла на улицу. Яростная буря вцепилась в ее тело холодными тисками, и пришлось ухватиться за столб, поддерживающий навес.
Их не найти. Пара исчезла.
Возвращаясь в тепло ресторана, Тэрэза посмотрела на деньги в своей руке. Если подвести счет съеденному этой парой, тысяча долларов с лихвой покроет расходы, включая налог и чаевые в размере двадцати пяти-тридцати процентов.
Пару угостили за счет заведения, и они отдали ей все, что могли потратить.
Рождественское чудо от щедрых незнакомцев.
С этой наличкой она могла открыть депозит в банке.
Эта пара не осознавала, какой подарок ей преподнесла, и к глазам подступили слезы.