“Но почему это случилось именно сейчас?” — задумался Бэрд, но так и не нашёл ответа, параллельно наблюдая за тем, как Барбер спускает страховочные ремни для подъёма человека на лебёдке, а Маркус помогает Бентену одеть их на себя. Дом с хмурым прищуром осматривал то, что осталось от города. Грязь на нём начала уже подсыхать. Бэрд вызвал его по рации.
— «Значит, ты прямо в грязь свалился», — сказал он.
— «Нет, это земля подо мной провалилась», — ответил Дом. Кажется, он был куда более заинтересован чем-то в стороне, чего Бэрд не видел. — «Не нравятся мне все эти пузыри. Сам знаешь, что метановые испарения могут с вертолётом сделать. Так вот, это… Твою мать! Здесь полипы! Смотрите, они лезут прямо из грязи!»
— «Так, народ, давайте быстрее!» — крикнула Геттнер. — «Пошевеливайтесь! Все на борт! Забудьте про “Тяжеловоз”!»
Потянувшись к Бентену, Барбер ухватил его за пиджак и затащил внутрь вертолёта. Старик сжимал в руках пару металлических табличек.
— «Если стрельнём в этих мелких уродов, то можем поджечь газ», — сказал Барбер. — «Маркус, слышал меня?»
— «Да, Барбер, я и сам это прекрасно знаю. Давай быстрее там».
— «Так, спускаю трос».
Бэрд с Коулом заняли места у противоположных дверей пассажирского отсека, высунувшись наружу как можно дальше. Пара полипов с трудом ползла по грязи. Ещё со своей первой встречи с ними на борту “Клемента” Бэрд знал, что плавают полипы так себе, но в густой грязи они чувствовали себя куда увереннее, хотя, конечно, потеряли в скорости.
— «Они там застряли, Маркус», — сказал Бэрд. — «Так что не спеши».
— «Всё, человек на борту, отстёгиваю трос», — сообщил Барбер. Дом рухнул на пол пассажирского отсека. — «Думаешь, успеем?»
— «Да я ещё успею спуститься и трос на автомобиле закрепить».
— «Да чёрта с два!» — отозвалась Геттнер. — «Нэт, шевелись там. Если газ дойдёт до раскалённых частей двигателя, тут всё рванёт. Если уж помирать, так в бою, а не от какого-то блядского газа».
— «Спускаю трос!» — крикнул Барбер. — «Десять метров!»
Возвращаясь обратно ко второй двери, чтобы посмотреть, как там поднимается Маркус, Бэрд споткнулся о Дома. Маркус висел на тросе в десяти метрах под вертолётом, и по выражению его лица было ясно, что не особо всё это ему и нравилось, пока жужжащий мотор лебёдки неспешно поднимал его в кабину.
— «Там всё бурлить начинает, как в джакузи!» — крикнул Коул. — «И полипов добавилось!»
Бэрд попытался на скорую руку предсказать, как поведут себя такие клубы газа на открытом пространстве, но так и не пришёл ни к какому выводу.
— «Я по-прежнему не против прихватить и автомобиль», — сказал он.
— «Пять метров… Четыре… Три… Два… Один… Всё, он на борту!» — сообщил Барбер, даже перестав моргать от напряжения. Поднявшись на ноги, Маркус отстегнул трос, за что Барбер тут же одарил его укоризненным взглядом, как бы намекая на то, что сам решает, кого и когда отстёгивать. — «Ну, трос отцепили, в общем. Гилл, мы готовы к отлёту».
Вертолёт стал набирать высоту, а Коул всё не сводил глаз с озера грязи.
— «Знаете, а это ведь и не газ никакой», — сказал он.
— «Да, я заметила», — ответила Геттнер, сделав круг над местностью, будто бы обдумывала, можно ли ещё вернуться за автомобилем. — «Ведь мы всё ещё целы».
Бэрд окинул взглядом местность, насколько далеко глаза позволяли. Вся почва под ними тряслась и бурлила, словно кипящая в кастрюле овсянка. Пелруан тонул в грязи, а “Тяжеловоз” стоял посреди всего этого, словно забытая кем-то игрушка.
— «Это полипы», — произнесла Геттнер таким тихим и скучающим голосом, что Бэрд едва сумел её расслышать. А затем он увидел, как острые передние ножки этих тварей стали показываться из грязи то тут, то там. Всего лишь через несколько мгновений весь город оказался заполнен сотнями этих тварей. Нет, даже не сотнями, а тысячами. Сотнями тысяч. Землю под вертолётом будто бы ковром из полипов накрыли, и вся их масса бурлила и кипела. Тварей было так много, что они перебирались друг через друга, несясь прямо по спинам их менее удачливых собратьев, чтобы добраться до твёрдой почвы, и через несколько секунд всё это превратилось в лавину. Добравшись до уцелевшей мощёной дороги, полипы слились в единый поток тёмных серо-зелёных спин, похожих на крабов. Произошло это столь стремительно, что Бэрду осталось лишь наблюдать, разинув рот. Твари всё так же лезли прямо из грязи, будто бы их начальство распахнуло все двери и дало всем недельный отгул.
— «Думаю, здесь их по меньшей мере с полмиллиона», — сказала Геттнер, зависнув над городом ещё на несколько мгновений. — «Господи боже… Откуда они все повылезали? И, что куда важнее, куда они успеют добраться?»
Маркус прошёлся от одной двери до другой, а затем вернулся обратно.
— «Надо подорвать их. Если даже десять процентов от их числа доберётся до южной части острова, то у нас будут большие проблемы».
— «Это им тогда километров семьдесят придётся бежать, Маркус», — возразил Бэрд. — «К тому моменту, как они успеют до базы добраться, уже все рванут нахер».
— «И что, давайте рискнём теперь? Большинство наших оборонительных укреплений уже погружено на корабли, чёрт их дери».
— «И то верно».
Маркус протиснулся мимо Дома и Бентена, чтобы взять гранатомёт “Лонгспир”.
— «Майор, подведите нас к носу колонны и будьте готовы быстро улетать. Попробую устроить цепную реакцию».
Бэрд вдруг понял, что задумал Маркус. Да, стрелять придётся издалека, да и шансов у них немного.
— «Ты этих говнюков мелких хочешь использовать в качестве фитиля?» — спросил он.
— «Других вариантов у нас нет, Бэрд. Одни зацепят других самоподрывами. Ты уже видел, как это бывает. Коул, стой рядом, будешь перезаряжать».
— «Лучше надейтесь на то, что они так и будут держаться всей толпой, а не разбегутся в стороны», — со вздохом вмешалась в их разговор по рации Геттнер.
Бэрд поймал себя на том, что тянется к подсумку с осколочными гранатами. Он не был уверен, сумеет ли докинуть, но какой-то первобытный страх заставил его отложить эту затею и просто смотреть на то, как полипы стеной несутся к югу. Затем вертолёт накренился, и Бэрду пришлось затаскивать самого себя обратно в пассажирский отсек. На какое-то время он потерял полипов из виду, потому что Геттнер обогнала носовую часть стаи, чтобы между ними было расстояние. Затем она развернула вертолёт боком и зависла над дорогой. Маркусу надо было выстрелить прямо в первые ряды стаи, а сопловая волна огня из гранатомёта вышла бы через открытую дверь пассажирского отсека у него за спиной. Даже с учётом всего этого Бэрд изо всех сил вжался в переборку. Все стали прятаться, куда только можно.
— «Давай, Маркус!» — скомандовала Геттнер. — «Народ, отойдите подальше».
Прицелившись из гранатомёта, Маркус выстрелил. Вылетевший из дула снаряд на несколько мгновений наполнил пассажирский отсек едким дымом, а затем врезался в стаю полипов за три ряда от носа колонны. Взрыв был вовсе не столь громким, как ожидал Бэрд. Коул уже принялся перезаряжать гранатомёт, и второй заряд улетел в стаю тварей ещё до того, как до них донёсся треск, похожий на взрывающиеся петарды. Поначалу даже показалось, что как-то медленно всё происходит, но Бэрд решил, что, вероятно, это подскочивший адреналин так на него действует. Вертолёт, будто бы в замедленной съёмке, развернулся как раз в тот момент, когда вся стая полипов засияла, как гирлянда. Казалось, “Королевский Ворон” набрал максимальную скорость всего за пару секунд, а затем весь пассажирский отсек оказался залит ярким жёлтым светом. Дом накрыл Бентена своим телом, а Бэрд пригнулся. Ни то, ни другое не имело смысла, но против выработанных с годами рефлексов ничего не поделаешь. Через несколько секунд их догнала звуковая волна оглушительного взрыва. Но и после этого тишины не наступило. Взрывы звучали так часто, что напоминали барабанную дробь. Вертолёт нёсся на всех парах.