— «Так и есть», — Маркус будто бы вновь стал сержантом на войне, выступающим перед бойцами с напутствием, пока выхаживал туда-сюда в поисках какого-нибудь ещё движения. — «Корпсеры выкапывают прорывные дыры. Они пять-шесть метров в высоту, а то и больше, так что голову вам спокойно к хуям оторвать могут. Но они ведь такие не сразу появляются. Вот эти — молодняк, наверно. А ещё они ведь прокопали себе дорогу внутрь тюрьмы».
— «Рад, что не присел посрать, когда всё это началось», — вмешался Мерино, заходя в комнату. — «У нас проблемы?»
— «Ещё какие», — ответил Маркус, выходя из комнаты. Он направился к крылу с камерами, сжимая трубу в руках, словно тяжёлую полицейскую дубинку. Рив направился за ним, повинуясь интуиции, подсказывавшей ему, что рядом с Фениксом сейчас безопаснее всего. — «Офицер Ярви, вы здесь?!»
Выскочивший на мостки Ярви склонился через перила.
— «Что там у вас внизу за хрень творится?! Раненые есть?!»
— «Пока нет», — ответил Маркус. — «На нас корпсеры напали. Вам надо связаться с Домом Правителей. Скажите, чтобы соединили вас с полковником Хоффманом или боевым информационным центром. Передайте им, что у нас тут черви устраивают подкопы через канализацию. Корпсеры двадцать сантиметров длиной, вероятно только что вылупились. Им всё это надо знать на тот случай, если это подготовка к большому наступлению».
— «Твою ж мать!» — выругался Ярви. — «Ладно, понял тебя».
Он бегом скрылся за дверью, после чего Рив услышал, как надзиратель выкрикивает имена Парментера и Кэмпбелла. Теперь уже все сорок ошарашенных заключённых собрались в главном коридоре, храня молчание. В этот раз они искали помощи у Маркуса, а не Мерино, ведь он знал всё о червях, и каждое его слово было на вес золота.
— «И что теперь делать будем?» — спросил Мерино. — «У тебя план есть какой-нибудь, Феникс?»
— «Хватайте любое оружие, какое только найдёте, и, чёрт вас дери, следите за всеми дырами в полу и стенах», — ответил Маркус. — «Как увидите, что из них что-то лезет — тут же гасите, пока лезть не перестанут».
Маркус вновь ожил, причём в том ключе, в каком Рив его видел всего лишь несколько раз за последние три-четыре года. Его не просто таким сотворили — он и сам этого хотел: вступить в бой с этими тварями, забрав их как можно больше с собой на тот свет, потому что уже не мог вернуться к своей прошлой жизни. Чувствовалась в нём какая-то пугающая неотвратимость, да и ничем другим он не мог смыть позор со своего имени, искупив вину.
“Нет, ты не умрёшь, ты должен всё это пережить и победить. Ты должен загладить свои проступки, вернуться к своей девушке и начать заново с чистого листа, ведь именно так герои и поступают. Нам всем это нужно, даже таким, как я. Нам необходимо знать, что герои существуют на самом деле и всех побеждают в конце. Потому что мы не можем сами себя спасти без вас”.
— «И какие ещё твари полезут из дыр?» — спросил Чанки.
— «Не знаю», — ответил Маркус. — «Но всем, кто сам может туннели прокапывать, придётся протиснуться через трубы и кабельные каналы. Гранитная плита их вечно сдерживать не сможет, так что они просто воспользуются самым простым путём, как и люди».
— «И какие твари могут сюда пролезть?»
На экране телевизора всё выглядело совершенно иначе. Когда в “Глыбе” ещё крутили выпуски новостей, то в них показывали в основном аэрофотосъёмку червей с человека ростом и здоровенных брумаков, которые смахивали на ходячие танки. Твари на снимках по большей части ходили на двух ногах, словно какие-то дико выглядящие люди. Будучи не в состоянии даже вспомнить, видел ли он толком корпсера на снимках, Рив внезапно понял, что вообще не представляет себе, какие ещё твари поджидают его за стенами тюрьмы.
— «Ещё тикеры могут напасть», — начал перечислять Маркус. — «Может, и шавки. Трутням придётся войти сюда через дверь. Но не надо исключать и прочие варианты».
— «Трутни — довольно крупные уроды», — заметил Мерино. — «Что будет, если они проникнут внутрь тюрьмы?»
— «Кранты тебе тогда, вот что будет», — ответил Маркус совершенно безразличным тоном. — «Потому что даже мне потребуется “Лансер” или боевой нож, чтобы завалить такого».
— «Ну, большинство из нас загремело сюда как раз из-за того, что отлично убивать умеем», — вмешался Рив. — «Может, мы всё же сумеем против них устоять».
— «Ага, сумеем», — кивнул Маркус.
В общем-то, Рив был прав насчёт навыков сидевших в “Глыбе”. В приличном обществе, наверно, вряд ли обрадовались, если бы такие ребята поселились в соседнем доме, но когда дело касалось насилия, то нельзя было отрицать их огромную пользу. Заключённые, заглянув в камеры, чтобы разобрать металлические рамы коек, а также прихватить ножи и самодельные заточки из-под матрасов, заняли оборону возле окон, водостоков и шахт. Парментер, вышедший на мостки с винтовкой в руках, выглядел так, словно бы сроду оружия в руках не держал. Стоявший рядом с ним Кэмпбелл оглядел весь коридор под ним. Рив не сводил с него глаз, чтобы проверить, не выслеживает ли тот, где сейчас Маркус. Сам Феникс поднял взгляд на мостки, будто бы ему в голову та же мысль пришла.
— «Некогда тебе будет этой хуйнёй заниматься, когда черви сюда попрут, мудила», — пробормотал он.
Вышедший на мостки Ярви стукнул прикладом винтовки об металлические перила, чтобы привлечь всеобщее внимание.
— «Так, я предупредил войска, что у нас в здание пробралась Саранча», — заговорил он. — «Оказалось, там уже всё веселье без нас началось: в южной части города давно идут бои. Ещё они сказали, что имеются донесения о скоплении червей с западной стороны нагорья, то есть, как раз там, где мы и находимся. Так что мы тут сами по себе, но вы и так ведь это понимали».
— «С кем вы разговаривали?» — спросил Маркус. — «С Хоффманом?»
— «С лейтенантом Штрауд», — ответил Ярви.
Для Рива это имя ровным счётом ничего не значило, но, проследив за реакцией Маркуса, он сразу всё понял. Это и была та самая девушка Маркуса: Аня Штрауд. Война и впрямь перешла на личный уровень. Из-за того, что почти весь род людской оказался истреблён, такие, как Маркус, постоянно натыкались на тех, кого всю жизнь знали. Рив почти что позавидовал такой связи между двумя людьми, несмотря на всю ту боль, что она причиняла, ведь его самого на воле ничего подобного не ждало. Он понимал, что бороться за жизнь будет лишь ради себя самого, ведь никто его не ждал за стенами тюрьмы.
А вот Ярви явно знал, кто эта Аня. Возможно, это он таким образом сообщил Маркусу о том, как передал ей, что с любимым всё в порядке.
— «Так, народ, надо готовиться к нападению», — объявил Ярви. — «Парментер, отдай Фениксу свою винтовку. Он с ней гораздо лучше тебя справится».
— «Блядь, ты прикалываешься что ли?!» — возмутился Парментер.
— «Я не шучу, выполняй».
Рассердившийся Парментер всё же сбросил вниз с мостков ящик с патронами, а затем опустил винтовку за краешек ремня. Риву тут же полегчало, когда он увидел, как Маркус проверяет состояние оружия и рассовывает боеприпасы по карманам куртки, каждой частью тела превращаясь в закалённого боями солдата. Возможно, будучи опытным сержантом, делал он всё это, чтобы придать побольше уверенности группе нервных и хилых мужиков, большинство из которых, вероятно, не переживут этот бой.
Риву почти что стыдно стало за вопрос, который он хотел задать, но, почесав подбородок, он пришёл к выводу, что надо всё же попробовать.
— «Я тоже хорошо стреляю», — сказал он. — «Вы не против дать мне пистолет или ещё что-нибудь?»
— «Я и так уже кучу вещей куда безумнее этой делал», — пожал плечами Ярви и, вытащив пистолет из кобуры, показал рукой на двери, чтобы Рив подошёл туда и забрал оружие. — «Так что почему бы и нет?»
— «Рив, ты ведь меня не подведёшь, да?» — тихо спросил Маркус.
— «Нет», — ответил Рив. — «Мы ведь теперь и впрямь по уши в говне, не так ли?»
Он уже долгие годы не держал в руках оружия. Снайперские винтовки нравились ему куда больше, но пистолет в помещении использовать было значительно удобнее. Получив оружие, Рив принялся ждать, медленно бродя по коридору. Проверив канализационные стоки на кухне и в туалетах, он даже подождал немного возле их старого подкопа.