Рив остановился возле открытой двери, ведущей во двор. Вдалеке послышался гул залпов артиллерии, а где-то к северу от стен тюрьмы пролетел вертолёт. Подошедший к нему Маркус остановился рядом, окидывая взглядом небо.
— «Началось уже, да?» — спросил Рив.
Маркус кивнул в ответ. Захлопнув двери, они вдвоём направились к комнате с туалетами и душем. Стояла такая тишина, что Рив слышал, как удары его собственного сердца отдают ему прямо в уши. Вдруг раздался какой-то шум, заставивший его обернуться и вытянуть шею.
Где-то вдалеке послышалось бульканье, будто бы кто-то выдернул пробку из наполненной ванны. Именно этот звук Рив уже слышал несколько лет назад, когда они пытались выкопать этот проклятый туннель. Но теперь это бульканье говорило совершенно о другом. Шум исходил от унитазов. Пихнув рукой дверь кабинки, Маркус осмотрел унитаз, пока Рив проверял соседнюю кабинку.
Вода пропала из унитаза, явно слившись куда-то. На какое-то мгновение у Рива в голове возникла картинка всего плоскогорья: здоровенный блестящий кусок испещрённой точками скалы, что была тверда, как сталь, но в то же время вся покрыта сквозными трещинами, возникшими от естественных причин, а также рукотворными водостоками. Не сказать, что всё это являлось такой уж неприступной преградой. Канализация и трубопроводы стали частью сети дорог для тварей, чьи названия Рив ещё и сам не знал.
— «Ну всё, понеслось», — сказал он.
Маркус кивнул с совершенно спокойным видом, столь привычным движением взяв винтовку в руки, будто бы родился сразу с ней.
— «Ага», — ответил он. — «Понеслось, блядь».
МОСТКИ, “ГЛЫБА”.
— «Да ты точно спятил, раз этому мудачью оружие отдал!» — воскликнул Парментер, проверив наличие патронов в своём пистолете. Кэмпбелл шёл в нескольких метрах перед ними, не влезая в разговор. — «Попробуй его теперь обратно забери, ага».
Нико пихнул Парментера в спину, чтобы тот не сбавлял шаг по коридору.
— «Там всего-то две единицы оружия, одно из которых в руках у ветерана войны», — ответил он. — «Патроны у нас всех на исходе, а всё это, как ты говоришь, мудачьё могло бы ещё фиг знает когда вырваться на волю и поубивать нас. Если ты не заметил, то мы все тут в одной яме с говном тонем».
— «Да тебе мозги вышибить и одного патрона хватит».
— «В отличие от тебя, дебила сраного, у меня те мозги хотя бы есть, чтобы понять, что оружие давать надо тем, кто по червям лучше всех стрелять умеет».
Если бы заключённым и впрямь этого захотелось бы, то они давным-давно могли бы расправиться с горсткой надзирателей. Как там этот процесс называется?.. “Организация отношений”, вот. Заключённые сидели тут уже столько времени, что их даже сама мысль о побеге не посещала, словно взращенных в клетке цыплят. Кто-то когда-то сказал Нико, что можно дверцу клетки открыть, но цыплята вообще не поймут, что можно просто на волю выйти и сбежать к чёртовой матери, потому что не видят окружающую действительность за завесой искусственно выдуманных правил. А окружающая действительность за стенами “Глыбы” и впрямь оказалась сурова, и вот теперь она прокладывала путь внутрь тюрьмы через подземные туннели.
Все три надзирателя подошли к верхним ступеням лестницы, ведущей на первый этаж. Когда-то эта лестница имела довольно привлекательный вид, какому самое место в бальном зале дворца, а не в заведении, цель которого — сломать и растоптать человека.
— «Логичнее будет на верхних этажах остаться», — заговорил Кэмпбелл.
— «Ну да, конечно. Черви же не умеют по ступенькам подниматься».
— «Ты ведь понимаешь, о чём я».
— «Когда эти твари закончат рвать на куски заключённых, то придут сюда и найдут нас», — ответил Нико, начав спускаться быстрым шагом. — «Они сюда только за этим и пришли: перебить всех людей».
— «Можем просто сбежать уже», — предложил Парментер. — «Открой ворота, и погнали».
— «А ты уверен, что нас там никто не поджидает? Сюда хотя бы только мелкие твари пролезть смогут через трубы».
— «Я имел в виду только нас троих. Мы сумеем спрятаться».
— «Если ты решил, что я оставлю людей тут на убой этим тварям, то ты ещё больший мудак, чем я о тебе думал. Они тут сами по себе. Мне всё равно, за что они сюда загремели: они ведь одни из нас, такие же люди, а не черви».
Тем не менее, Нико понимал, что ему, возможно, и впрямь придётся бросить тюрьму, если сюда повалит целая толпа уродов этих. Не стоило и о риверах забывать, те всегда где-то поблизости летали. Вероятно, брумак тоже мог помочь остальным перелезть через стены. Огонь через них черви уж точно вполне способны были открыть. Конечно, слишком уж много хлопот ради сорока жертв, но черви, вероятно, понятия не имели, сколько же на самом людей находится в таком большом здании.
Открыв защитную дверь, Нико оставил её незапертой. Ему пришлось специально сделать над собой сознательное усилие, чтобы поступить так, ведь привычка запирать всё за собой за годы работы тут выработалась до автоматизма. Некоторые заключённые ошивались в туалетных комнатах, сжимая в руках металлические прутья и кухонные ножи, но Нико вообще не чувствовал себя в опасности, ведь все прекрасно понимали, с кем им придётся сразиться сейчас, и что на сведение каких-то там счетов с тюремщиками времени уже просто не будет.
— «Пока что никаких движений?» — спросил Нико.
Мерино вышел из дверей, ведущих к туалетам. Наиболее вероятными точками прорыва стали ванные комнаты, кухни и водостоки технической зоны вокруг бойлерной.
— «Мы поделились на команды», — сказал Мерино. — «За всеми основными зонами кто-нибудь присматривает».
— «А Феникс где?»
— «В бойлерной», — ответил Мерино. — «Может, сейчас и не самое лучше время для таких откровений, но там есть подкоп. Кое-кто пытался выкопать себе путь на волю через трубопровод инженерных систем пару лет назад, но потом они забросили это дело».
— «Ну, вообще охеренно».
“А ведь не факт, что меня бы этот побег прям сильно взволновал, если только это не кто-то из этих сдвинутых шизиков. Ну вырвались бы на волю несколько вооружённых грабителей и бандитов, и что с того?”
— «Значит, Феникс считает, что черви могут пробраться сюда через подкоп?»
— «Да. Говорит, что они прям хорошо умеют вынюхивать готовые туннели».
Нико повернулся к Кэмпбеллу. Даже в сложившейся ситуации он по-прежнему не доверял тому, считая, что тот может снова затеять потасовку с Маркусом.
— «Здесь оставайся, ладно? И ты тоже, Парментер», — сказал Нико.
К помещению с бойлером вела короткая каменная лестница. Едва выйдя в коридор, Нико услышал скрежет, звуки пиления и ударов. На мгновение ему показалось, что это Маркус снова херачит корпсеров, но затем он услышал тихие и спокойные голоса, поняв, что это просто баррикады возводят. Повернув за угол, Нико увидел, как обливающиеся потом Эдоуэйн, Рив, Вэнс и Маркус, сняв всю верхнюю одежду кроме нательных маек, что-то мудрили со сливными трубами в бойлерной. Теперь здесь стало куда теплее, чем Нико помнил, хотя он сюда годами уже не спускался. Где-то в комнате слышались звуки бурления воды и лопания пузырьков, словно в котелке что-то кипятили.
Маркус оттащил металлический лист по каменным плитам на полу с таким скрежетом, что у Нико аж зубы заныли. Эдоуэйн и Вэнс подняли взгляд, отвлекшись от прорезки отверстия в пластиковой сливной трубе ножом для хлеба. Теперь Нико уже смог разглядеть отсутствующие плиты и здоровенную дыру на полу, через которую вполне мог пролезть человек. Подойдя к краю ямы, он заглянул в неё.
— «Она до этого была до краёв полна воды», — заговорил Маркус. Никто из собравшихся, судя по всему, вовсе не чувствовал необходимость объясниться за организацию побега. — «А теперь всё сухо. Значит, где-то там, наверно, прокопали новый туннель, куда вода и ушла».
— «Молодцы вы, конечно, что яму выкопали».