Возможно, из-за одиночества и социального отвержения он был полон ненависти и презрения к окружающим его людям и стремился доказать всему миру и самому себе, что он умнее и лучше других. Знания были его суперсилой над теми, кто насмехался и унижал его. Ему нравилась мысль, что однажды он возвысится над ними и будет управлять ими. Даже в юности Геббельс был высокомерным и критичным. Он проводил время за чтением, сидя на кровати и затыкая уши пальцами, чтобы перекрыть визг играющих на улице детей. Книги стали для него всем миром.
Он интересовался немецкой литературой и романтизмом. Он изучал философию, историю, историю искусства и литературы. Считал Федора Достоевского своим наставником. Изучал литературу и философию в нескольких университетах Германии. В 1920 году он учился в Гейдельбергском университете. Среди его преподавателей был обращенный еврейский профессор, поэт и культуролог Фридрих Гундольф (1880–1921), который входил в George-Kreis, литературную и академическую группу, возглавляемую поэтом Стефаном Георге. Гундольф не согласился консультировать Геббельса по его докторской диссертации, посвященной немецкому драматургу-романтику Вильгельму фон Шютцу (1776–1847).[48] В конце концов, его проконсультировал еврейский профессор из Черновица Макс Фрайхерр фон Вальдберг.
Геббельс защитил диссертацию всего за четыре месяца, в своем доме в Рейдте. С тех пор звание «доктор» стало для него очень важным, и он требовал, чтобы оно использовалось в каждом его публичном выступлении. Но в первые годы после окончания учебы оно мешало ему, когда он пытался найти достойную работу. Его отец даже не смог найти для него работу на текстильной фабрике. Он переехал обратно к родителям, и его отец стыдился неудач сына. В то время большое влияние на него оказал его друг, Ричард Флисгес. О Флисгесе известно немного, но они были друзьями детства.[49]
Геббельс обнаружил свой ораторский дар в раннем возрасте. Он практиковался в публичных выступлениях в своей комнате перед воображаемой толпой. Он страдал не только из-за своего физического недостатка, но и переживал неудачи, пытаясь осуществить свою мечту — стать журналистом. Его статьи, поданные в различные газеты, то и дело отклонялись, но он никогда не сдавался. Он восхищался Теодором Вольфом, еврейским редактором газеты Berliner Tageblatt, и послал ему более пятидесяти статей, но все они были возвращены отправителю неопубликованными. Десять лет спустя, будучи высокопоставленным чиновником немецкого правительства, он отомстил: приказал закрыть газету и отправил редактора в изгнание.
В первые годы после окончания учебы Геббельс был разочарован. Он чувствовал, что его жизнь лишена смысла и не имеет цели. Он писал в своем дневнике, что революция была внутри него, но не знал, как ее выразить. Он нашел свою возможность, когда узнал о нацистской партии и стал ее членом на ранней стадии, в 1924 году. Он был впечатлен Гитлером и понял, что ему предстоит совершить нечто грандиозное. Он хотел быть частью этого, частью создания нового рейха и нового человека. Он чувствовал, что нашел цель, которую искал. Национал-социализм был новой религией, считал он, а каждой религии нужен Бог. В 1929 году он опубликовал свой дебютный роман Michael Voorman, который он написал в 1921 году. В книге можно найти много автобиографических деталей, включая намеки на его период поиска смысла. Майкл, главный герой, превращается из запутавшегося романтика в начинающего нациста, из чувствительного юноши во взрослого мужчину. Михаэль был одновременно поэтом и простым шахтером. Он представлял собой идеального немецкого мужчину, смесь между другом Геббельса Флишем и самим Геббельсом. Роман имеет шовинистический тон, ставящий женщин на то место, которое, по мнению автора, им положено по праву — дом и кухня. Ответом на вопрос о смысле жизни в романе является идея немецкой судьбы (Das Deutsche Schicksal). Немецкая судьба требует полной веры в силу Германии, которая основана на славном прошлом и посвящении жизни отдельного человека на благо народа. В Michael Voorman Геббельс пишет:
48
Йозеф Геббельс,
49
Подробнее об этом см. в книге Peter Longerich,
50
Йозеф Геббельс,