Алур уже хлопотал возле чайника, раздувая примус.
— У тебя кофе есть? — деловито спросил он.
— Должен быть.
Я выдвинул наугад один из ящиков стола. Повезло с первого раза. Там лежала банка с растворимым кофе и аккуратная стопочка печенья, заботливо прикрытая салфеткой. Не иначе, как Лиринна постаралась и навела тут порядок.
Чайник засвистел, мы налили по чашечке ароматного кофе и стали пить, закусывая хрустящим печеньем. С каждым глотком жизнь возвращалась в члены, а когда чашка показала дно, я почувствовал себя таким бодрым, словно только что родился.
— Уфф, — сказал Алур, вытирая пот, выступивший на лице. — Отличный кофе.
— Я знаю, — кивнул я. Кажется, мне уже доводилось слышать подобный диалог, но где — вопрос?
Насытившись, стали обсуждать ночные события. Когда я упомянул, что призрак барона не сомневается в смерти от руки убийцы, маг спросил:
— Выходит, тебе больше не нужна моя помощь?
— Почему? — удивился я. — Призрак может говорить всё, что вздумается, но мне нужны факты. Поэтому приступай, — и я вывалил перед магом содержимое мешочка, с которым мы ходили в усыпальницу барона.
— Ха, и ещё три раза «ха», — произнёс маг. — Ты думаешь, это всё?
— А разве нет? — ошарашено вскинулся я. — Или придётся распотрошить ещё чей-нибудь фамильный склеп?
— Нет, склеп не надо, — протянул маг, — хотя есть тут один на примете… шучу, шучу, — засмеялся он, глядя на меня, хватавшего воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег.
Я было успокоился. Ещё один ночной поход в очередной склеп мне уже не перенести, но тут маг добил меня снова. Он сунул листок, в котором были выведены какие-то закорючки. Я с опаской вчитался в накарябанный текст. М-да, даже курица лапой и та лучше пишет!
— И что за ерунду ты подсунул? Жиры акулы и черепахи, маточное молочко пчел, толчёный корень шушпанчика? Я что, сошёл с ума и брежу?
— Вроде бы нет, — совершенно серьёзно ответил маг, — Слегка не в себе, но ничего такого, с чем бы ни справилась современная медицина, не вижу. По нынешним меркам — полностью здоров.
— Ну а зачем нужны эти самые, как их там… корни шушпанчика?
— Из них я приготовлю особый раствор для того, чтобы произвести анализ имеющихся в нашем распоряжении человеческих материалов, — пояснил маг. — Без корня шушпанчика ничего не выйдет.
— Замечательно! Вот только где растут эти шушпанчики?
— Они не растут, они бегают и прыгают. Шушпанчики — это гибрид растительной и животной жизни. Очень интересные зверьки и вдобавок редкие.
— Редкие? — у меня упало сердце.
— Угу! Я бы даже сказал уникальные. Живут где-то на Южном полюсе в условиях вечной мерзлоты, питаются полярными мышами, не приживаются в неволе и плохо переносят тёплый климат. А как кусаются, сволочи! Зато раствор толчёных корней шушпанчика получается очень питательным и позволяет проводить массу магических опытов. На редкость полезные зверушки.
— А где можно купить их корни?
Маг задумался.
— Ну, у меня когда-то был запас, но потом я его пропил. Походи по рынку, там всё купить можно, были бы деньги! У кого-то из торговцев шушпанчики обязательно будут, но больше медного рилли за сто грамм корня не давай.
— Договорились, — сказал я. — Если торговцы будут просить больше, то я или дам им по морде, или гордо развернусь и уйду. Всё будет зависеть от их комплекции, — потом с наслаждением потянулся и добавил:
— Душно тут. Пойдём на выход, подождём Лиринну на улице.
— А Лиринна — это кто? — спросил маг.
— Это моя новая сотрудница, эльфийка, — пояснил я. — Я о ней уже рассказывал. Должна придти с минуты на минуты.
Мы спустились вниз и направились к выходу. По пути я более детально остановился на обстоятельствах знакомства с девушкой, и старый маг восхищённо цокал языком, слушая о том, как лихо Лиринна владеет приёмами эльфийских единоборств.
С ней мы столкнулись буквально нос к носу, когда выходили из дверей здания. Она с подозрением посмотрела на Алура, видимо повседневный прикид моего приятеля не вызвал у неё доверия.
— Всё в порядке, Лиринна, — заверил я. — Это мой хороший друг — Алур Краснощёкий.
— Весьма польщён знакомством, — обронил Алур. — Видимо вы та самая эльфийка, о которой мне рассказывал Гэбрил.
— Интересно, что он обо мне наговорил?
— О, — протянул маг, — только хорошее. И я вижу перед собой живое подтверждение правоты его слов. Кстати, мне пора, — спохватился он. — Гэбрил, жду тебя в моей каморке, как только раздобудешь все необходимые ингредиенты.
— О чём это он? — спросила Лиринна сразу после того, как сутулая спина Алура скрылась из виду. — Что за дурацкие ингредиенты?
— Не дурацкие, а магические! — важно ответил я, подняв кверху указательный палец. — Вот список.
Я передал ей бумажку, и девушка углубилась в чтение:
— Жиры акулы и черепахи, маточное молочко пчел, толчёный корень шушпанчика.
Список впечатлял. Покрутив бумажку в руках, Лиринна недоуменно спросила точь-в-точь как я:
— Ерунда какая-то. Где же мы всё это возьмем?
— Проще пареной репы! Есть пара торговцев экзотическими продуктами на рынке, в портовом квартале. Пойдем, прогуляемся пешком.
Честно говоря, прогуляться, я решил, не только из-за чудесной погоды. На улице ярко светило солнце, слепя глаза своим отражением в уже подсыхающих лужах. Воздух после ночного ливня был свеж и сладок. Было приятно дышать полной грудью, но главное, я шел под руку с очаровательной Лиринной. Вёл непринуждённую, светскую болтовню о погоде, и периодически пресекал всякие попытки Лиринны завести разговор о ночных похождениях и странном списке ингредиентов. Совсем не хотелось говорить о делах, тем более народу на тротуарах становилось все больше, лишние уши были сни к чему.
Вскоре почувствовался запах моря, водорослей и рыбы — явный признак портового квартала, в центре, которого и находился знаменитый на всю столицу рынок. На этом рынке можно было купить всё. Естественно в это «всё» входили не только легально разрешенные товары со всего света, но так же и контрабанда, краденые вещи и всякая разная экзотика, о существовании которой многие даже не подозревали.
Обычно экзотические вещи, наподобие тех, что Алур включил в свой список, привозились торговцами по заказу, но я рассчитывал на удачу, вдруг у кого-то на складе или в погребе завалялись «тухлые перепелиные яйца, снесенные в полнолуние». О великие небеса, на что я надеялся?…
Мы вышли на огромную площадь, заполненную палатками и навесами торговцев, снующими туда-сюда горожанами, а также глазеющими по сторонам приезжими из деревень или маленьких провинциальных городков. Шумная базарная неразбериха всегда привлекала массу любопытных и просто зевак. Нерасторопностью последних довольно часто пользовались карманники, которых на рынке было, мягко говоря, преизрядное количество. С этой бедой не могла справиться никакая стража, и вопли несчастных ограбленных и обворованных стали привычным явлением. Сказать, что власти сидели, сложа руки, нельзя: периодически устраивались масштабные облавы и показательные публичные наказания схваченных воришек. Но что-то подсказывало — у этой публики имелись хорошие покровители среди городских шишек, ведь ни разу не был пойман более-менее серьезный вор, лишь мелкая сошка да шестерки. Хотя все знали, что в столице есть воровская гильдия, которая имела четкую организационную структуру, руководимую выборным главой и назначенными им смотрящими. Каждый из воров имел определённую специализацию: карманник, шулер, грабитель и так далее, и у каждого была своя территория, посягать на которую никто не имел права. В случае конфликтной ситуации, смотрящие брали на себя роль судей, и стоит отдать им должное: их правосудие обычно оказывалось на порядок эффективнее и справедливее, чем официальное. О чём я знал не понаслышке, поскольку сам варился в этой среде несколько лет, после того, как сбежал из приюта и оказался среди воров-домушников. Думаю, лишь ранний арест и отправка в армию спасли меня от виселицы или каменоломни.