Лорд Риторн на правах кандидата в мэры выступил с заявлением для прессы, что волноваться не стоит, это всего лишь «кучка сумасшедших эльфов», их скоро поймают и отправят на каторгу. Газеты тут же подхватили новость, что «эльфы сходят с ума». Кое-кто сравнил это с Гоном у илонов. Надеюсь, Гвенни в своём листке не был столь скоропалителен с выводами, поскольку ему доподлинно известна разница между эльфами и илонами. Лично у меня из рассказа Лигреля стало складываться впечатление, что за всеми беспорядками стоит чья-то влиятельная фигура, тот, кому выгодна смута в столичных кварталах.
Горожане начали недовольно роптать, местами вспыхивали потасовки, били избирательно: эльфов, илонов, гномов, людей за них вступавшихся. Самым проблемным районом был порт, сказывалось близость с Туземным Кварталом, к тому же недалеко от окрестностей порта располагались Трущобы — самое опасное место в городе. Там жили настоящие отбросы общества: никому не нужные люди, чей мозг давно пропитался алкогольным суррогатом и оранжевой пыльцой, отравлявшей сознание и вызывавшей почти мгновенное привыкание. Общество списало их со своих счетов и предпочитало смотреть сквозь пальцы на ужас, царивший в Трущобах. Городские власти беспечно считали, что держат район под контролем, но как же они просчитались!
За те дни, что я провалялся в бреду, лорд стал самым популярным политиком в столице, его выступления — грамотно разыгранные спектакли, призывали народ относится с настороженностью к «остроухим» и заодно не забыть проголосовать на ближайших выборах за «защитника и покровителя обычных людей Лорда Риторна»!
— Муниципальная полиция бессильна, — заявил он и предложил создать отряды самообороны. К счастью, горожанам хватило здравомыслия, похоронить предложение, правда, случилось это после того, как до некоторых дошло, что костяки этих отрядов формировались из уроженцев Трущоб. Может быть, многие жители столицы и недолюбливали эльфов, но о том, что есть существа в человеческом облике, куда хуже, чем дети леса, они знали на своей шкуре!
Маркиз Виттор выкручивался, как мог, но с каждым шагом неуклонно сдавал позиции. Окажись на месте король, чья власть была велика, а авторитет неоспорим, ситуация могла бы сложиться иначе, но, в его отсутствие, голоса большинства горожан фактически принадлежали Риторну, лорд становился влиятельной фигурой и с ним приходилось считаться.
— Да, невеселые дела творятся, — заметил я, когда Лигрель закончил рассказ. — А что король, знает ли он о беспорядках?
— Думаю, знает, но свадьба сына у него стоит на первом месте. Боюсь, что монарх недооценивает угрозу для трона или слишком надеется на тех, кого оставил вместо себя.
— А что делаете вы — ищете эльфов, устроивших этот переполох?
— Мы сбились с ног, но пока безрезультатно, к тому же в последнее время сородичам стало слишком опасно покидать пределы Туземного Квартала. Кое-кому не повезло, есть тяжело раненные.
— Лигрель, что скажешь насчёт хиджи: не их ли это рук дело?
Эльф вздохнул:
— Почему бы и нет? Рано мы хиджи списали со счетов, ой как рано…
Раздался мелодичный звон. Я вопросительно взглянул на эльфа.
— Это звенит колокольчик у входа, — пояснил Лигрель. — Лиринна сходи, узнай, кто пожаловал.
Лиринна отправилась к входу, а мы с Лигрелем немного посидели в тишине. Я наблюдал за мухой, ползавшей по стеклу, а эльф качал ногой, сложенной одна на другую. Послышался шум открываемой двери, чьи-то голоса, а потом в комнату вплыла моя клиентка — баронесса фон Бомм. При виде меня, лежавшего на кровати, она всплеснула руками, лицо баронессы приняло кислое выражение, словно кто-то заставил её съесть лимон.
— Ах, Гэбрил, — баронесса молитвенно сложила руки на груди, — что с вами стряслось?
— Кое-какие неприятности, они обойдутся вам в лишнюю сотню серебряных рилли сверх обычного гонорара, — пояснил я. — Дело вашего мужа оказалось слишком опасным даже для такого крутого парня вроде меня.
— Мне очень жаль, мой мальчик… Вам не больно?
Хм, я конечно моложе баронессы, лет так на …цать, но мальчиком меня назвать сложно. Может, баронесса стала испытывать ко мне материнские чувства и усыновит?
— Ничего страшного, Эльза. Это моя работа.
Услышав, что я обращаюсь по имени, баронесса засияла, как начищенный медный таз. Соскучилась? Мы с ней дней десять не виделись.
Она хотела присесть прямо на край постели, но Лигрель принёс ещё один табурет, специально для баронессы.
— Присаживайтесь.
— Спасибо, вы так любезны.
Баронесса присела, зашелестев пышной юбкой, и улыбнулась. Лицо Эльзы было слегка подправлено косметикой, что делало её моложе и чуточку красивее.
— Как продвигается расследование? — спросила она и покосилась на эльфов.
Отец с дочерью понимающе переглянулись и направились к выходу.
— Лиринна, не уходи, — попросил я. — Ты же работаешь на меня и должна всё знать.
Довольная эльфийка вернулась и, придвинув табурет, присела поближе. В глазах её прыгали смешинки.
Я вкратце обрисовал баронессе текущее состояние дел, опустив встречу с призраком барона, и некоторые несущественные детали.
— На основании имеющихся данных, могу вам со всей уверенностью сказать, что ваш муж был отравлен, — обобщил я. — Скорее всего, отравительницей была экзотическая танцовщица Никавери. К несчастью, её уже нет в живых. Стоит продолжать расследование?
— Да. И знаете почему?
Я честно признался, что нет.
— На прошлой неделе в моей усадьбе видели призрака. Говорят, что это был мой муж. Об этом писали все газеты. Я в ту ночь гостила у кузины и, как водится, узнала обо всём последней. Если мой Отто действительно стал призраком, то найдите, пожалуйста, того, кто лишил меня мужа и обрёк Отто на вечное скитание.
— У меня тут были кое-какие расходы, а предвидятся ещё большие, — протянул я.
Смокинг Марсена был безнадёжно испорчен. Возможно, дыра оставленная эльфийской стрелой, поможет адвокату произвести дополнительное впечатление на Тину, но выйти в свет в таком наряде нереально.
Баронесса поняла мои слова правильно:
— Конечно, конечно. Я дам вам ещё… ну скажем, семь золотых рилли, в дополнение к авансу. Устроит?
— Вполне. Как только стану на ноги — отработаю всё до последнего гроша.
— Вот и чудненько, — баронесса склонилась и коснулась моего лба холодными губами. — Поправляйтесь, Гэбрил. Я буду вас навещать. До свидания!
— До свидания, — без особого энтузиазма произнёс я и откинулся на подушку.
Как только Эльза ушла, первый вопрос, адресованный эльфийке, был следующим:
— Лиринна, скажи, как она узнала, где я?
— От меня, — покаялась эльфийка. — Я, пока ты лежал без сознания, несколько раз бывала в офисе — наводила порядок: подметала, вытерла пыль, сделала влажную уборку, разобрала бумаги. А позавчера столкнулась с баронессой, она пришла в контору, чтобы узнать, как идут дела. Я ей сказала, что ты ранен и ещё не пришёл в себя. Она попросила разрешения тебя навестить, тогда я и дала ей адрес. Кстати, она долго не могла поверить, что я эльфийка.
— Понятно, дальше можешь не продолжать, — сказал я. — Ты поступила правильно, но в будущем советуйся со мной.
— Ты же был без сознания!
— Всё равно. В следующий раз дождись пока я приду в себя и посоветуйся.
— Ладно, — слишком легко согласилась Лиринна, а потом вдруг резко сменила тему:
— А давай заведём у нас в офисе кошку?
— Это ещё зачем?
— Я так привыкла за тобой ухаживать, что даже не знаю чем бы заняться, когда ты выздоровеешь. Придётся заводить кошку.
— Нет, кошки не надо, — на полном серьёзе сказал я. — От них много неприятных запахов и мало толку. Может лучше собаку? Королевскую сторожевую или овчарку.
— Собаку?! Фу! У собак блохи и шерсть по всем углам. И кто её будет выгуливать?
— Ты, конечно, — сказал я и рассмеялся.
Смех оказался заразительным. Лиринна как не крепилась, но всё же не выдержала и прыснула в кулачок.
— Как в этом доме с едой? — спросил я, отсмеявшись. — У меня от голода живот к позвоночнику прилип.