Или еще хуже, чересчур жалостливые либералы из «Нью-Йорк таймс». Долбаная газетенка. Полицейский произвол, вопили журналюги, расизм в правоохранительных органах! Потребовали детального расследования. А потом вмешались преподобные святоши Джесси и Эл,[4] и Пэйтона в мгновение ока вышибли из полиции, а заодно и всех остальных, дежуривших той злополучной ночью в участке, даже тех, кто ни ухом, ни рылом не был замешан в этой истории!
И вот теперь полюбуйтесь на него, толстяка в дешевом костюме, посмотрите, как он пляшет под дудку Хозяина.
Когда Пэйтон, пыхтя и отдуваясь, наконец добрался до площадки четвертого этажа, то увидел, что наверху ждет высокий симпатичный светловолосый человек. Молодой и стройный, в университете наверняка по нему все с ума сходили! Такие парни обычно становятся звездами спорта, политиками или телекомментаторами. Пэйтон возненавидел его с первого взгляда.
— Ваше имя Грэнвилл? — спросил он, окинув молодого человека оценивающим взглядом, словно прикидывая, придется с ним повозиться или нет.
— Да, — ответил Карл Грэнвилл. — Спасибо, что пришли.
Выглядел он довольно испуганным, но старался держать себя в руках. Вот и хорошо. Пэйтон знал, что если человек теряет контроль над своими эмоциями, тогда пиши пропало.
— Меня зовут Пэйтон. Каким образом они… — начал он, заглянул через плечо Карла и увидел изуродованную дверь. — Впрочем, и так все ясно. Просто взломали замок. Ну-ка, приятель, веди меня в квартиру.
Пэйтон заметил, что у его собеседника словно камень с души свалился. Эта часть работы Пэйтону всегда нравилась. Такой крутой парень, красавчик, уверен в себе на все сто. Как же эти сопляки радуются, когда Пэйтон берется за дело! Наверное, думают, хорошо, что можно положиться на профессионала, пусть он за все сам отвечает.
Карл впустил Пэйтона в квартиру. Тот какое-то время постоял, изучая представшую перед его глазами картину полного разгрома. Мебель изрезали и перевернули. Осколки битой посуды валялись на полу кухни. От компьютера оставили лишь кучку деталей. Пэйтон протяжно присвистнул и покачал головой, сказав:
— Да уж, эти ребята шутить не любят.
— Вы полагаете, их было несколько?
— Скорее всего, — ответил Пэйтон, запуская пальцы в сальные волосы. — Несколько недель назад мы арестовали парочку таких вот деятелей. Работали в этом районе. Представлялись перевозчиками мебели. Ездили в старом фургоне-развалюхе. Их арестовали недавно, но, думаю, отпустили под залог. Вот они и принялись за старое.
Пэйтон, шаркая ногами, пересек комнату, по пути рассматривая обломки.
— Странно, что они не прихватили ни телевизор, ни стереосистему. Что взяли — деньги, украшения?
— Я уже говорил по телефону, им нужно было только то, что имеет отношение к книге, над которой я работаю. Сержант О'Рурк все знает.
— Так расскажите и мне.
— А где сержант О'Рурк?
— На другом вызове. Может, для вас это новость, но ограбления происходят по нескольку раз за день. Он попросил меня поехать к вам вместо него, я уже был…
Пэйтон замолк на полуслове, мысленно чертыхаясь. Вот дерьмо, как это он проговорился? Раньше такого не случалось. Он всегда был таким осторожным! Затем Пэйтону пришло в голову, что, может, все обойдется. Вдруг парень не сообразит, что к чему.
Пэйтон повернулся и с надеждой посмотрел на Карла.
Выражение лица Грэнвилла ясно говорило, что тот все понял.
Плохо.
ОН.
Пэйтон сказал, что он попросил его поехать.
Имея в виду сержанта О'Рурк.
Он, а не она.
Дальнейшие события разворачивались так быстро, что Карл не успел ничего подумать. Время для раздумий истекло.
Пэйтон шагнул навстречу Карлу, вытащив пистолет.
Карл отступил на середину комнаты, где все еще висела изуродованная боксерская груша. На мгновение она оказалась между ними, движущийся щит весом в тридцать килограммов. У Грэнвилла был единственный шанс, и он его не упустил.
Карл изо всех сил толкнул грушу в сторону Пэйтона. Рука с оружием дернулась, и раздался выстрел. Грэнвилл услышал, как пуля ударилась о стену где-то справа от него. Он нагнул голову и бросился на грузного мужчину с сальными волосами. Пистолет упал с тяжелым металлическим стуком. Пэйтон нагнулся, чтобы поднять пушку, и Карл тоже. Схватившись, они рухнули на пол и теперь катались среди разбросанных обломков и обрывков. Каждый старался одержать верх, оба тяжело дышали и хрипели от напряжения. Пэйтон был сильным, но Карл ему не уступал. К тому же он боролся за свою жизнь.
Пэйтон начал было одолевать Карла, но вдруг наступил на валяющийся носок, поскользнулся, потерял равновесие и на секунду раскрылся. Карл знал, что делать. Изо всей силы он двинул врага по кадыку — прием из арсенала уличных бойцов, которому его научил товарищ по университетской команде, выросший в одном из самых опасных районов Ньюарка. Сокрушительный удар правой, и дыхательное горло противника свело судорогой. Пэйтон хватал ртом воздух, его грудь тяжело вздымалась, а лицо побагровело. Он скрючился от боли, и Карл пнул его правой ногой, попав точно в подбородок. Голова мужчины дернулась назад, и Пэйтон рухнул как подкошенный. Он лежал на полу, судорожно дергаясь и постанывая от боли.
Карл не стал терять ни секунды и выскочил из квартиры, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Грэнвилл мчался сломя голову, но не вниз по ступеням. Несомненно, враг, когда очнется, решит, что он побежал вниз, и бросится за ним. К тому же его там наверняка поджидает сообщник толстяка. И потому Карл устремился наверх. Ключ от квартиры Тонни до сих пор лежал у него в кармане. Можно будет пересидеть у нее в квартире, выгадать немного времени. Попытаться понять, что, черт подери, происходит.
Трясущимися руками писатель отомкнул замок и нырнул внутрь, поспешно закрыв за собой дверь.
В квартире было темно и тихо, шторы задернуты. Ее нет дома. Отлично.
Карл запер дверь на задвижку, облегченно вздохнул и какое-то время постоял, переводя дух. Затем включил свет и повернулся.
Тонни была дома.
Невероятно. Она лежала в постели и спала. Карл шагнул к ней. Неужели можно спать, когда…
И тут он едва успел зажать рот руками, чтобы сдержать рвущийся наружу вопль. Нельзя кричать. Нельзя шуметь. Нужно сохранять спокойствие. Карл давился собственным криком, откинув голову назад и хватая ртом воздух. Шатаясь, он шагнул в небольшую кухоньку, согнулся пополам, и его вырвало.
Его выворачивало наизнанку, и это был единственный звук, который раздавался в квартире. Карл стоял, уткнувшись лицом в угол, оттягивая миг, когда придется повернуться. Затем он заставил себя повернуться. И посмотреть.
Тонни лежала на кровати, обнаженная. С головой, разнесенной выстрелом. То, что когда-то было лицом, мозгом, прекрасными белокурыми волосами, кровавыми ошметками разметало по всей стене, забрызгав пол и постель.
Карл никогда в жизни не видел зрелища страшнее. Он не мог на это смотреть. И не смотреть тоже не мог.
Потрясенный, не в силах отвести взгляда от кровати, Грэнвилл стоял и глядел на то, что когда-то было Тонни с двумя «н», девушкой, которая смеялась над его шутками, крепко обнимала его, впиваясь в спину ногтями и крича от наслаждения. Почему она? За что ее убили? Она ведь ничего не знала. Неужели Тонни убили только из-за того, что Карл с ней переспал? Кто это сделал? Что вообще происходит вокруг?
4
Джесси Джексон и Эл Шарптон — проповедники и лидеры негритянских религиозных организаций. Оба выставляли свои кандидатуры на президентских выборах в США, Джексон баллотировался в 1988 году, а Шарптон — в 2004-м.