– Предлагаю уже развестись! ― в том же тоне ответила она и образовалась недолгая тишина, в момент которой хорошо была слышна реклама безалкогольного пива.
– Но мы же решили сделать это, когда ему исполнится восемнадцать, чтобы не травмировать психику ребенку!
– Мы это решили больше десяти лет назад! Саша, ты серьезно? Этим решением мы губим свои жизни! Ты со своими любовницами… я не могу начать никаких нормальных отношений, все косятся. Если все раскроется в таком свете, то Андрею еще больнее будет! Ты это понимаешь?
– Понимаю, но что ты предлагаешь? Так просто взять и разбежаться?
– Я предлагаю спокойно сесть и поговорить с ним, думаю, он все поймет, уже не маленький!
– Это понятно! Но ты хочешь с ним остаться? Я так понимаю, нет. Куда мы его денем?
– Я думала об этом! Предлагаю оставить ему квартиру, чтобы нам с тобой ее не делить, ну и ему неплохой подарок на взрослую жизнь!
– А с ним кто жить будет?
– Сам проживет, уже взрослый! Ты в его годы уже работал!
– А ты где будешь жить?
– Это уже не твое дело, как и не мое, где ты будешь. А Андрею будем первое время деньги скидывать, а дальше, глядишь, и самостоятельным станет, нечего в компьютер играть, пора и взрослым становиться!
– Возможно, ты и права, но это надо обдумать! ― сказал отец и повисла пауза.
Сказать, что я обомлел ― ничего не сказать. Мне казалось, что сегодняшнее чудесное настроение ничего не сможет омрачить, но ошибался. Получается, родители жили в обмане столько лет… и ради чего? Чтобы я, якобы, вырос нормальным? Что за бред? Только сейчас начало до меня доходить, что примерно в тот период все и началось. Отец возвращался домой поздно, были моменты, когда вообще не возвращался, у матери тоже не все ладно… командировки эти. Получается, они всю жизнь мне врали? Единственные люди, которым я верил. Получается, никому верить нельзя?
Послышался шорох из кухни, и мне показалось, что кто-то решил оттуда выйти. Я одним огромным шагом пересек половину прихожей и оказался в ванной, быстро включил воду и стал переодеваться.
– Андрей, ты дома? ― раздался голос матери из прихожей.
– Да, только пришел, сейчас в душ схожу и выйду.
– Хорошо! ― голос матери звучал слегка испуганно.
Ей казалось, что я мог все услышать, но после заверений отца, что я не слышал их разговора, она успокоилась и принялась заниматься своими делами. Я стоял под душем и максимально бесшумно плакал. Казалось, мир рухнул, и сердце, которое недавно восторгалось от любовных порывов, разбилось. Хотелось забыться, убежать.
Жить одному в шестнадцать лет… Многие дети об этом только мечтать могли, у меня же это вызвало страх. Все планы рухнули, начиналась взрослая жизнь, к которой я был точно не готов, по крайне мере, не в этот день.
Поддержка
Конец занятий. Мы с Инной почти не разговаривали. Она была занята учебой, так как ее без конца спрашивали, а я погрузился в свой внутренний мир, пытаясь понять, как дальше жить. После уроков я молча пошел домой, забыв про Инну. Шагал, смотря вроде вперед, а на самом деле в никуда. Инна немного задержалась, я уже почти дошел до выхода из школьного двора, когда она догнала меня и пошла рядом. Мы шли без слов, каждый думал о своем. Хотелось бы сказать, что меня грело то, что она идет рядом и не задает никаких вопросов, но на деле мне все было безразлично, слишком уж сильно моя жизнь перевернулась, чтобы я смог не показывать это.
Я не пошел по пешеходному переходу на свою остановку, а брел вместе с ней, по дороге к ее дому. Она слегка удивилась, но потом подумала, что я ее провожаю, и пошла в той же тишине дальше. С момента этой моей странности она отвлеклась от своих мыслей и полностью сосредоточилась на мне, пыталась понять, что не так. Она списывала все на свой счет и из-за этого переживала, однако боялась проронить хоть звук и ожидала, пока я заговорю, но напрасно.
Когда мы подошли к месту, где состоялись наши первые и единственные объятия, я остановился и посмотрел на нее, пересиливая себя и стараясь нормально попрощаться, ведь она-то ни в чем не виновата.
– Андрей, что с тобой? ― не выдержав, спросила Инна и посмотрела прямо мне в глаза.
Я не мог сделать того же и просто уставился в пол.
– Да так, неважно… ― все так же, смотря в пол, не поднимая глаз, ответил я, так как чувствовал, что вот-вот могу заплакать.
Я хотел, чтобы она побыстрее ушла и не видела меня в таком состоянии. С другой стороны, хотелось выговориться, и она была, наверное, единственной, кому бы я мог довериться.
– Как неважно? Ты весь день хмурый, я что-то не так вчера сделала? ― сказала Инна и, легонько взяв меня за подбородок, опустила мою голову вниз и посмотрела в лицо.