- Это дело нашей семьи, и мы хотим учувствовать в снятии проклятия с дочки Дерябиной...
Грудь Анджея то вздымалась вверх, то опускалась от тяжелого грудного дыхания. Словно бы кислород мог спасти его. Но нет! В кислороде парень не нуждался. В голове пульсировала только одна мысль:
- Эмили должна выжить!
Он стеснялся этих мыслей и злился на самого себя, что не может быть жестоким. Хотя бы по отношению к девчонке!
И как только рождался план по ее убийству, сомнения и растерянность буквально сводили его с ума.
Все долгие годы своего существования, он верил, что сняв это проклятие, обретет настоящую свободу, о которой твердил Алан. И все, все его братья и сестры были настроены лишь на жажде свободы. Но сейчас, парень не мог даже и думать о том, что он способен убить невинную жертву ради собственной выгоды.
Он зажмурил глаза, а образ Виолетты уже поджидал его за углом разума. Анджей напрягся.
Где же тот кровавый убийца, что требовал свободы еще несколько десятков лет назад?- спрашивал он сам себя, но тут же замолкал, боясь услышать ответ.
- Брат,- он почувствовал на своем плече хрупкую ручку сестры и чуть повернул голову в ее сторону, прислушиваясь. Алла шептала,- Разреши нам помочь. Все будет просто, Анджей. Если мы вместе убьем девчонку, и она окажется простой ведьмой, мы перенесем это вместе... это нас не убьет...
От слов Аллы он словно бы выпил пузырь яда, и его грудь пронзила боль, будь то бы, лед внутри дал трещину. Напряженные мышцы лица свидетельствовали только об одном - его пожирает жажда, которую он не мог контролировать, но слишком сильно хотел побороть.
Анджей отошел от сестры и оперся рукой на оконную раму. Силы в один миг покинули его. Голова гудела и раскалывалась, и он не мог найти в ней свой внутренний голос, словно всю голову заполняло абсолютно иное существо.
- Ведьмак снабдил ее амулетом?- сквозь весь хаос в голове услышал он вопрос Зарины и напрягся для ответа.
- Не уверен,- шепот его голоса был слабым и беспомощным,- Я видел, как они разговаривали, а потом я ушел...
Анджей посмотрел на брата заплывшими глазами. Богдан усмехнулся, ответ, очевидно, был ему по душе. Он посмотрел сначала на сестер, но остановив взгляд на Анджее, сказал:
- Надо проверить, Анджей. Надо проверить.
Зарина и Богдан поднялись на ноги и прошествовали к выходу, обнявшись, словно бы их роднило не только сводные братские узы.
Анджей снова посмотрел в глаза Аллы, в надежде увидеть там хоть каплю понимания, но они были лицемерны и полны предательства.
Парень впервые почувствовал себя одиноким среди семьи Замятиных. Раньше он думал, что сестра это единственное родное в этом доме, но, кажется, он потерял и ее. Точнее он увидел ее в этом новом для себя свете. И если бы между Аллой и свободой, которую так жаждет семья стоял только Анджей, она бы убила его, не задумываясь.
- Анджей,- почти промурлыкала сестра, разглядывая напряженное лицо парня блестящими глазами,- Все будет хорошо, брат...
Девушка провела по его груди тонкими пальцами и посмотрела прямо в его лицо. От этого прикосновения Анджей отшатнулся как от огня, но Алла продолжила:
- Просто проверь, есть у нее амулет или нет, а все остальное, мы поможем тебе сделать....
Анджей с трудом смог посмотреть в ее сверкающие глаза.
На какую-то долю секунды он подумал, что это совсем не та, которую он считал когда-то своей сестрой. Она стала эгоистичной и стервозной, какой не была в юношеские годы. Но, вдруг девушка поцеловала его в щеку, почти, как и прежде, только губы ее были холоднее льда, и вновь посмотрела на него из-под тонких черных бровей.
- А что если?..- Анджей замолк, но, собравшись с силами, все же решился задать свой вопрос,- Что если она окажется обычной ведьмой? Что если в ней нет силы Гекаты?
Тонкие, ярко-красные губки девушки поджались, а после она ответила, как ни в чем не бывало:
- Исполним волю отца. Убьем девчонку.
Через секунду после того как Алла вышла из его комнаты покачивая стройными бедрами, парень уже стоял под собственными окнами, едва ли не обезумив от злости и раздражения.
Его распирало желание провалиться под землю. Пусть даже в ад, где, впрочем, то, как он считал, было заготовлено для него местечко, но, Земля продолжала держать его.
В ритме пульсации, ожившей в его голове, он ощущал и злобу и муки и чувство тревоги за ту, которую еще вчера собирался убить. Он не чувствовал себя так ни когда с того самого момента как Алан прекратил его человеческую жизнь и дал бессмертие. Это было сравни пробуждению, магическому исцелению. Словно бы его сердце вновь начало биться, что, конечно же, не нравилось ни его организму, ни жажде, что с каждым дуновением ветра лишь усиливалась. Сейчас он, наконец, понял себя и это его постепенно убивало.