— Твой отец занимается этим уже довольно давно. Раньше травяная лавка была менее популярной.
Эмили слушала внимательно, но ее волновало немного другое, то, что она пока боялась высказать.
А голос старухи был умиротворяющим и блаженным, словно бы ее знания в данную секунду спасали мир:
— Сейчас травоведенье — умирающая традиция, поэтому жителям Аше просто необходим твой отец и его ремесло…
Все эти любезные разговорчики стали отчего-то противными и нелепыми. Эмили не выдержала:
— Но не вам, — заявила та, и лицо старухи в мгновение стало томным и безрадостным, словно бы девушка ее рассекретила, — Думали я, ни чего не понимаю?
Эмили глянула на Дмитрия, и его поза показалась ей слишком напряженной, словно бы готовой к нападению. Это заставило Эмили не спеша подняться на ноги.
— Ваш дом полон трав и настоев. Не сомневаюсь, то, что я принесла сегодня, вам абсолютно ни к чему, — голос девушки внезапно задрожал, хоть и она не чувствовала и толики страха, даже наоборот уверенность наполняли ее до краев, — Так что вам надо?
Дмитрий сделал шаг, в ее сторону протягивая руку, но девушка, вздрогнув, вжалась в стену:
— Не подходи!
— Эмили, просто послушай нас…
— Это твоя идея, не так ли? — с омерзением зыркнула она на парня, и тот отпрянул, словно бы она его ударила.
— Просто успокойся, деточка… — тихо, но очень уверенно проговорила Мила и поймала на себе взгляд озлобленных глаз, — Сейчас тебе может показаться, что злость это твоя единственная сила, но это не так…
Эмили сморщилась. Голос старухи ее очень сильно нервировал.
— Злость — это твой единственный враг!
Дима вновь повторил попытку подойти ближе.
— Стой там, где стоишь! — грозно протянула Эмили и уловила, как сильно исказился ее голос, как если бы он принадлежал ни ей.
Дмитрий сморщился, как будь-то бы, его резко одолела головная боль, и присел на корточки, сжимая руками голову:
— Прекрати Эмили… — сквозь плотно сжатые зубы выдавливал парень, — Я тебе не враг…
— Эмили остановись!
Девушка вздрогнула. Взгляд старухи, проникающий в голову, заставляя Эмили расслабиться и та, онемев села на стул.
Ее руки и ноги были непослушными и вялыми. Раньше она чувствовала такое, только если ее одолевала лихорадка, или во сне, когда начинается ступор перед острой опасностью. Но сейчас…. Все было абсолютно реально и девушку пробрало от страха.
— Что вы со мной делаете! — почти взвыла она и на глазах навернулись жгучие слезы.
— Ей больно? — криком спросил у бабушки Дмитрий, поднявшись на ноги, но старуха продолжала свой гипноз, и парень взял ее за руку, — Прошу не причиняй ей боль!
Эмили ошарашено взглянула на парня, не ожидая, что он когда-либо вступиться за нее, а потом снова перевела взгляд на старуху, которая закрыла глаза и села на стул, покинутая силами.
— Тебе не хорошо? — взволновался Дмитрий и сел на корточки возле Милы.
— Нет, — ответила тихо та, — Все в порядке…
Эмили дышала часто и прерывисто, стараясь не привлекать на себя внимание, словно невольно стала участником ужастика с очень странным сюжетом.
Одолевавшая ее тяжесть понемногу начала проходить, но чем больше ее тело ощущало прилив силы, тем больше начинала болеть голова. Странности, что происходили на ее глазах, с ней, пугали и казались нереальными.
— Я знаю, тебе сейчас страшно… — произнесла старуха и Эмили поняла, что она говорила именно с ней, — Но нам страшно еще больше…
Эмили не ответила. Ей казалось, если она начнет говорить, то воздуху станет еще меньше, и она просто свалиться в обморок.
Дмитрий настороженно смотрел на девушку, и когда она посмотрела на него, их взгляды встретились, и она словно бы почувствовала связь с ним, как если бы они были родными душами. Близнецами, или чем-то в этом роде.
Испугавшись этого чувства, девушка выдохнула:
— Отпустите меня домой… пожалуйста. Я ни кому, ни чего не расскажу. Честно!
Эту фразу она слышала добрую сотню раз в криминальных боевиках, но, ни когда не придавала ей такого значения как сейчас. Теперь она сполна вкусила всю желчь этих слов, когда надежда на спасение давно утеряна, а умирать совсем не хочется.
— Здесь тебе ни чего не угрожает, дорогая, — глаза Милы вновь стали по-доброму светлыми и блестящими, — Чего не сказать о том мире… за окном…
Эмили бросила беглый взгляд в темень за оконной рамой. Разыгравшаяся от страха фантазия рисовала воображаемые тени, но она совсем их не боялась. Они по сравнению со старухой были нереальны.