Хотя я, по сути, временно пересталв ней сомневаться из-за нехватки новых данных, но это не означает, что я остановился. Подозрение, вызванное рецептом убийства, все еще витало у меня в голове.
Изначально я ожидал, что после установления контакта моя идея получит новое развитие, но все попытки оказались безрезультатны. Чем больше я узнавал ее, тем меньше я понимал истинную сущность девушки. У меня не было никакой зацепки, чтобы отличить ее шутки от серьезных заявлений. Иначе говоря, она скользкая, как угорь.
Поэтому я пришел к заключению, что было бы неплохо познакомиться с ее матерью. Судя по тому, что я видел на похоронах, она не настолько сложный человек, как Цукимори. Тогда отпадет необходимость прощупывать саму Цукимори, чтобы узнать о ее взаимоотношениях с отцом.
Я вошел в дом. Внутри не было слышно ни звука.
Снимая на входе туфли, я спросил: «Когда вернется твоя мать?»
- Испытываешь слабость к женщинам старше тебя? - засмеявшись, поддела меня Цукимори.
- По крайней мере, больше, чем к тебе, - ответил я, состроив серьезное лицо.
- Даже если это всего лишь шутка, мне очень неприятно.
Цукимори покачала головой, доставая для нас тапочки.
Кажется, я захватил лидерство.
- Моя мать ушла и вернется очень поздно. Сегодня твой шанс!
- Интересно, что же это за шанс должен быть?
Я отодвинул ее голову, поскольку она подошла ко мне, чтобы рассмотреть мое лицо.
И лидерство снова перешло к Цукимори.
- Я просто хотел с ней поздороваться, раз уж я здесь.
- О, рада это слышать. Неужели ты наконец-то потеплел ко мне?
- Я не знаю, как тебя понимать, но уверяю тебя, ты ошибаешься.
Я проследовал за ней в гостиную.
- Я принесу чего-нибудь выпить. Присаживайся на диван.
Включив свет, Цукимори исчезла в соседней комнате. Мой взгляд привлекла часть прекрасно оборудованной кухни.
Я оглядел гостиную.
Изнутри дом Цукимори выглядел так же респектабельно, как снаружи. Тут был кожаный диван с янтарными вставками, и стеклянный столик необычной формы, в котором даже обыватель опознал бы авторскую вещь. Более того, я заметил ужасающе огромный плазменный телевизор и высококлассную акустическую систему. Слухи не врали: они были весьма обеспеченной семьей.
Но к моему разочарованию, тут не было ничего особенного, например, предмета, который бы послужил ключом к разгадке взаимоотношений Цукимори и ее отца.
Ну, вполне естественно, что в гостиной, в которой бывает много людей, нет ничего необычного. Но у меня, к сожалению, не было никакого предлога, который бы позволил осмотреть другие комнаты. Не могу избавиться от ощущения, что я разбазариваю редкую возможность побывать у нее дома.
Я все еще чувствовал разочарование, когда вернулась Цукимори, неся поднос с напитками.
- Надеюсь, ты не против черного чая?
- Конечно.
Я решил уйти, как только осушу свою чашку. Тут больше не было смысла задерживаться. Однако Цукимори разгадала мои намерения, и сказала: «Чувствуй себя как дома! Завтра же суббота, поэтому нет нужды спешить.»
- Ты в своем уме? Я же мужчина.
Словно желая, чтобы она почувствовала мое разочарование, я сказал это немного грубо. Я понял, что поступил довольно эгоистично, поскольку она не была виновата в том, что мои надежды оказались слишком высоки.
- Про это я и говорю! Мужчина никогда не должен оставлять напуганную девушку в одиночестве.
- Но это твой собственный дом.
- Ты думаешь, сталкеров это остановит?
- Откуда мне знать, как думает сталкер? Более того, эта история выглядит очень подозрительной.
- Очень плохо, - вздохнула Цукимори, - Ты не оставляешь мне другого выбора, Нономия-кун.
- Это моя реплика. Ты все это время водила меня за нос! - резко возразил я.
Я был возмущен тем, что она сказала то, что вертелось у меня на языке.
Через мгновение, так, чтобы я услышал, она прошептала: «Интересно, стоит ли мне проконсультироваться с Мирай-сан насчет Нономии-куна…»
Я чуть не пролил свой чай.
- Это угроза?
Я враждебно посмотрел на Цукимори.
- Это неизбежность. Я всего лишь хочу получить хороший совет от более опытной женщины, например, от Мирай-сан. В этом нет ничего странного.
Цукимори закрыла половину лица подушкой, словно спрятавшись от моего взгляда.
- Консультироваться у Мирай-сан насчет любовных проблем это то же самое, что узнавать у дьявола дорогу в рай.
- Хорошая шутка.
Цукимори уткнулась в подушку и захихикала.
- Здесь не над чем смеяться. Это очень серьезный вопрос жизни и смерти!
Всего лишь представив, как возбужденная Мирай-сан мучает меня, я почувствовал головную боль. Мне уж точно пришлось бы попрощаться с моей суетливой, но мирной рабочей жизнью, потому что она бы без конца начала расспрашивать меня о Цукомори.
- Мне все равно, если наши коллеги узнают о наших отношениях. Я не люблю секреты.
- Это тебевсе равно.
Цукимори, возможно, и привыкла быть в центре внимания, но я нет. Просто подумав о том, что все будут наблюдать за мной, я вздрогнул.
Мне лучше всего подходит удобная роль зрителя. У каждого свои таланты.
- Честно говоря, мне бы больше понравилось открыто завоевывать тебя.
- В конце концов, ты же умеешь переманивать людей на свою сторону, - сказал я голосом, полным сарказма.
- Это моя врожденная способность, - не напрягаясь, возразила Цукимори.
- Ну да, ну да. Ты интриганка, актриса и, если добраться до сути, просто мерзавка. Все вокруг очарованы прекрасной внешностью и не замечают смертельных шипов.
- Ты считаешь меня прекрасной? Я на седьмом небе!
- Куда же делись смертельные шипы?
- В моих принципах не обращать внимания на ложь.
Судя по ее серьезному лицу, она не шутила. Скорее всего, она была даже возмущена.
Это довольно странно, но я понял, что у такой притягательной девушки, как она, должны быть стальные нервы.
- Еще чашечку? - женственно улыбнулась Цукимори и слегка наклонила голову, держа в руках фарфоровый чайник.
- Не откажусь.
Я протянул ей свою чашку, как будто поднял белый флаг.
Мне придется понаблюдать за ее дьявольскими планами еще немного.
Тридцать минут спустя.
- Твоя мать сильно задерживается, - обратился я к Цукимори, сидевшей напротив меня.
- Да, она так и сказала.
- Ну и когда она должна вернуться?
- Хм, думаю, около десяти.
- Значит, через тридцать минут.
Я начал испытывать чувство дискомфорта из-за того, что мы вдвоем сидим в одно и то же время под одной крышей, но решил выдержать еще полчаса и прилег на диван.
Цукимори пробормотала: «Ну, если точнее, то через двадцать четыре часа».
Я выпрямился и уставился на нее. Она неторопливо рассматривала модный журнал.
- Что?
- Она уехала по рабочим делам и вернется только завтра.
- Ты обманула меня?
Я и сам удивился тому, насколько серьезно сказал это.
- Я честно сообщила тебе, что она опоздает.
- В каком месте это честно? Я ухожу, - заявил я, поднялся и направился к выходу. Больше всего меня раздражало то, что я сам попался на ее наживку.
Внезапно что-то мягкое обвило мою руку. Цукимори вцепилась в нее.
- Пожалуйста, не оставляй меня одну. Я боюсь!
От ее умоляющей позы и мягкого касания руки я запнулся.
Необычной хрупкости было более чем достаточно, чтобы активировать мой инстинкт защитника, даже если это было всего лишь преднамеренное действие с целью моего соблазнения.
Но мой рассудок перевесил ошеломляющую реальность и удержал меня от неверного решения.
- Твое обаяние на меня не действует! Кроме того, так не честно. Я никогда не соглашался с тем, что буду с тобой встречаться.