Не дожидаясь, пока она закончит, я начал размышлять.
Я сравнил действия Конана с моими мыслями. Что бы я сделал? Что бы мне захотелось сделать? Бесчисленное количество идей заполонило мой разум.
- Прости. Мне нужно кое-что сделать, - быстро сказал я, вложил 120 йен в ее ладонь и побежал домой. Я мчался по ночному городу, не заботясь о ее крике, цепляющемся за мои уши.
Мне просто хотелось побыть в одиночестве. Побыть в одиночестве и разобраться в мыслях.
Я не нашел ответа, как мне решить проблему с Конаном - я собирался подумать об этом сейчас – но я был на правильном пути.
Это дело не обязательно должно иметь ясный конец. И то, что скрывалось за инцидентом, было неважно. В этих двух вещах я был уверен.
Почему? Потому что я так чувствовал.
Пока-пока
Время от времени по железнодорожному мосту проходили поезда. Каждый раз, когда это случалось, белое ограждение, на котором я сидел, начинало вибрировать, а туннель наполнялся оглушительным грохотом.
Я находился под железнодорожным путепроводом на границе жилого района недалеко от моей школы. Я выбрал это место потому, что тут даже днем никогда не бывает прохожих. Я коротал время.
Я не хотел, что бы кто-нибудь мне мешал.
Под железнодорожными путями, куда не проникало солнце, даже серый бетон выглядел более темным и мертвым, чем обычно. Я поежился, несмотря на то, что сейчас все еще был день.
Видимо, благодаря звукопоглощению бетона городской шум казался невероятно далеким. Когда я тихо сдерживал свое дыхание, то у меня возникало впечатление, что я нахожусь в изолированном помещении, расположенном в далеком пустынном месте.
Должно быть, благодаря этому я не заметил его, пока он не подошел.
На границе света и тени стоял похожий на жиголо высокий человек, который нагло ухмылялся, поигрывая во рту сигаретой.
- Привет! Довольно неожиданно с твоей стороны позвать меня. Что случилось?
Его голос отразился от окружающего нас бетона.
- О, неужели ты вспомнилкакую-то важную информацию, касающуюся Ёко-тян?
Он выплюнул сигарету, которая описала в воздухе параболу, прежде чем упасть на асфальт.
- Ну и ну, - начал он, разминая шею. - Ты выбрал очень безлюдное место. Неужели хочешь вызвать меня на дуэль? - он затушил сигарету карамельно-коричневыми туфлями.
- Такой слабак, как я, совершенно не готов к дуэлям, - я помотал головой. - Но я хочуразобраться с тобой.
Я спокойно поднялся и уставился на человека в нескольких метрах от меня.
- Давай положим этому конец, - улыбнулся я.
- Это моя фраза! - он закрыл один глаз и широко ухмыльнулся. - Но раз уж ты выступаешь в роли хозяина, я позволю тебе начать первому.
Конан прислонился к стене, скрестив руки на груди.
- Я бы хотел начать не с заявления, а с вопроса.
- Ох, конечно, конечно. Сколько твоей душе угодно, не стоит быть таким робким, - он беззаботно кивнул.
- Почему ты стал детективом?
Услышав вопрос, он с интересом прищурил глаза и начал поглаживать подбородок.
- Не хочу грубить, но ты не похож на человека, действующего из чувства справедливости.
- Ого, все же это грубо. Вообще-то, я привык отвечать на такие вопросы: «Чтобы защитить мир!» - и ярко улыбаться при этом.
Увидев мое ошеломленное лицо, он сухо рассмеялся.
- Я живу ради этой работы! - внезапно он стал серьезным. - Я выбрал работу, на которой я каждый год вкалываю с утра до ночи, не зная отдыха, и где могу потерять свою жизнь из-за малейшей ошибки. Потому что я еще и государственный служащий, люди бранят меня и называют налоговым паразитом, несмотря на мою невысокую зарплату. Так почему же я выбрал такую неблагодарную работу? Понимаешь, дело в том, что я встречаю самых разных людей и наблюдаю за их отношениями в самых разных ситуациях: и радостных, и печальных!
Конан посмотрел вверх, а от восторга в его глазах словно зажегся странный свет.
- Я испытываю непередаваемые ощущения, когда рушатся их маски! Такое чувство, словно я тайно наблюдаю за истинной природой людей. Голые эмоции говорят правду красноречивее любых доказательств.
Когда он закончил, я больше не мог сдерживать смех.
- Это жестоко, Нономия-кун. Я первый раз в жизни серьезно ответил на этот вопрос только потому, что ты выглядел так решительно! Готов поспорить, ты сейчас считаешь меня каким-то психопатом.
Я помотал головой.
- Ни в коем случае. Я услышал такую нелепость. Видишь ли, тебе это идет.
- Ого, какая необычная оценка.
- Наверное. В конце концов, я такой же никчемный, как ты.
- Я знаю, - сейчас пришла его очередь рассмеяться. - Я это понял, как только увидел тебя.
Наблюдая за его усмешкой, я убедился в том, что Цукимори была права. Мы и вправду очень похожи.
- Итак, что еще ты хотел мне сказать? – он снова скрестил руки на груди.
- Мне нет необходимости тебе что-то говорить!
- О, ты все так и оставишь? Я имею в виду то, что я говорил насчет Ёко-тян.
Конан с сомнением приподнял одну бровь.
- Ты неправильно меня понял. Я хотел сказать, что мое мнение совсем не изменилось.
- Несмотря на все то, что я тебе сказал?
- Да, несмотря на все это.
- Ого, да ты просто невозможен! Ты же шутишь, верно? Разве ты не согласен с моими доказательствами?
- Конечно, я согласен. Настолько, что этот случай можно увидеть в таком любопытном свете. Благодаря тебе я смог ознакомиться с тем, как профессиональные детективы занимаются расследованием, выводя одно логическое заключение на основе другого. Но это все. Моя уверенность в Цукимори от твоих доводов не пошатнулась ни на йоту.
Когда я улыбнулся, он на долю секунды сердито посмотрел на меня.
- Это всего лишь твои предположения. Честно говоря, это просто беспочвенный продукт твоей богатой фантазии.
Конан невыразительно наблюдал за мной.
- Разве не ты говорил, что остальные полицейские считают этот случай самоубийством? Другими словами, ты подозреваешь ее по личным мотивам, верно? Я не знаю, насколько хороший из тебя детектив, или какое положение ты занимаешь в полиции, но твои действия можно назвать «игрой на публику».
Поскольку он не ответил, я пошел еще дальше.
- Ты же говорил, что даже в таком маленьком городе каждый день случаются различные происшествия, разве у тебя есть свободное время? Если ты будешь продолжать вмешиваться в нашу с Цукимори жизнь, то ты заслуживаешь ярлыка налогового паразита.
Разумеется, у меня была причина для такой грубости.
- Давай не будем тратить друг на друга свое время. Если ты вспомнишь, в чем заключается твоя работа, то я смогу беззаботно вернуться к своей мирной школьной жизни.
Я был уверен, что у него не было неопровержимых доказательств. Другими словами, он еще не знает о «рецепте убийства». А без него невозможно разумно обосновать подозрения насчет Цукимори.
- Ты сделал все, что мог. Но у тебя еще много других дел. Поэтому давай положим этому конец.
Меня поддерживало еще кое-что.
Никто не будет его ругать, если он откажется от этого дела. В полиции считают это дело самоубийством, поэтому Конану ничего не мешает бросить его. Он с самого начала действовал по своей инициативе. Вот что я выяснил.
- Ты попал в цель. Ты абсолютно прав. Мне нечего на это возразить, - криво улыбаясь, он достал из кармана пиджака новую сигарету и положил ее в рот. - Честно говоря, и глава департамента, и начальник участка, короче, большие шишки, постоянно надоедают мне, потому что хотят, чтобы я правильно делал свою работу. Хотя мои коллеги уже сдались, поскольку для них это в порядке вещей, хе-хе!
Во тьме загорелся маленький огонек. Конан прикурил сигарету при помощи зажигалки, рекламирующей какую-то сомнительную продукцию.