— Не мой стиль. И да, ты прав! Выбрать не из кого. Стручками будешь меряться, половой герой? Фасолинки щипками собирать? Все сводите к штанам и сексу?
— Возраст, Ния. Интересует секс, секс, секс, — хмыкаю и с нескрываемой гордостью в голосе еще раз произношу. — И только секс! А чем еще заниматься в тридцатник?
— Конкуренты, делегаты, резиденты? Планируешь меня под себя подмять? Карьеру строить, Велихов, как вариант для молодого человека. М? Не предполагал такой ответ? Хотя… Ну да, конечно. Ты ведь у нас успешный, грамотный, образованный, профессионально подкованный. Умом не с кем соревноваться? Будешь баб своим хозяйством в городе считать?
Ух, как это больно было. Меряться я не смогу месяцев пять или шесть, по-видимому. Радоваться и гордиться нечем. Запущенный, похоже, случай, моя добровольная оттяжка или детский страх положительного ответа еще не в хронь, но уже в трудное дело погрузил меня мой нехороший венерологический статус. А из уст Смирновой звучит довольно странный и очень неожиданный ответ. Пожалуй, уточню и подчеркну:
«Чрезвычайно странный и в такой же степени неожиданный ответ!».
Для привлекательной и обеспеченной девушки возраста, подходящего для перемены ее гражданского состояния, такой неинтерес к представителям противоположного пола вызывает дополнительные вопросы и возгласы удивления и недоумения. Лично у меня, как у одного из потенциальных, но определенно невозможных, претендентов, на роже определенно транслируется дикий страх и ощутимый трепет:
«У Нии что-то не в порядке с мочеполовой системой?»;
и просится жалкая добавка:
«Как у меня?».
— А точнее можно? Разверни и обоснуй, если не бравируешь и не набиваешь цену.
— Больно надо. А ты, родимый, обойдешься! — Смирнова запрокидывает голову и куда-то в потолок смеется. — В духовники напрашиваешься? Я ведь репутацию на своей страничке быстро настрочу и обновлю твой имидж:
«Мой друг и исповедник — юный Петр Велихов. Берет недорого — всего лишь чашка кофе, булочка с корицей и плитка шоколада в качестве премиальной части, если Ваш грех также плотояден, как и мой».
— И номер телефона не забудь представить, — даю любезную подсказку стерве.
— Сомневаешься, что ли? — похоже, тянется за своим смартфоном.
— Наоборот, я уверен в том, что ты такое с легкостью, шутя, играя, завернешь, но, чтобы лучше выглядеть в глазах потенциальных будущих клиентов, я сразу, не отходя, почти дословно, от этой кассы, вношу необходимые поправки в новый слоган.
— Слоган?
Да, твою мать, херня-вопрос! Цепляется к моим словам, словно подбирает чудо-ключик, но на мои поставленные задачи дает весьма уклончивые и хитрые ответы, о себе не дает подходящей информации, строит глазки, облизывает или закусывает губы… Она флиртует и кокетничает со мной? Тоник неумело заигрывает, подкатывает, пытаясь насадить меня, как червяка-наживку, проткнув своим крюком? Соблазняет, тренирует шарм, симпатию изображает, строит душечку и свою покладистость выкладывает на импровизированный кон?
— Смирнова, выполняя общественное поручение своей конторы, я провожу обычный соцопрос, — строю дурачка и хлопаю глазами, как ярмарочный Петрушка. Похоже, я стараюсь имя оправдать. — Почему привлекательные и успешные малышки остаются в девках, пока им не стукнет сто двадцать лет?
— Считаю, что для успешной женщины брак — лишнее событие в ее жизни хоть в двадцать, хоть в сто двадцать лет. Моя позиция!
— Путаешь понятия, Смирнова. Событие — свадьба, а брак…
— Решил со мной в юриста поиграть? — крутится на высоком барном стуле позади прилавка, за которым мы сидим, как за столом в каком-нибудь французском ресторане. — Или набиваешься в ухажеры? Намеками разведываешь обстановку, спрашиваешь, не замужем ли я? Теперь вот неуклюже интересуешься моими мыслями по поводу «тили-тили тесто — жених и невеста». Давай варианты ответа, горе-социолог. Здесь надо бы подумать…
Боже упаси! Я так больше не рискую. Постоянная девица, потом жена, потом «мамочка» и двуручная пила — определенно не мой стиль. Я выступаю за свободные отношения. Я был женат — на этом все, довольно. Хлебнул и получил урок…