— Отказываясь от памяти можно забыть все: и плохое, и хорошее, — наставительно отвечал Фокс. — Ты не сделаешь выводов и повторишь ошибки прошлого, ты не почувствуешь истинной радости от того, что избавилась от проблем потому что не будешь помнить о них, не вспомнишь как ты преодолела страх, боль, ужас, забудешь, что мать кормила тебя молоком, а ты счастливо урчала, вцепившись в ее сосок, потеряешь свои детские мечты и надежды на лучшее, вспоминая, как ты выживала в тех условиях, которые тебе предоставила судьба. Твоя жизнь стала бы пустой, рафинированной, однодневной и пресной, если бы когда-то тебе не была подарена возможность помнить…
…Итак, коты поспорили о событие, произошедшем накануне. Этим событием был День Небесного Охотника, отмечаемый в период полного лунного затмения, когда Солнечный Кот законец догоняет Лунную Кошку и хватает ее зубами за холку, чтобы заставить подчиниться и признать его верховную власть над миром.
Такое событие бывает чрезвычайно редко, так редко, что коты, прожившие много лет, могут ни разу не отпраздновать "великого дня всех котов" или напротив — могут успеть его отпраздновать аж четырежды за один год. Потом такой случай не представится очень долгое время. Примерно 18 лет. Мало кто из котов в дикой природе способен прожить такой срок…
…Серый, с поперечными черными полосами на вылезшей шкуре, древний, как сушеный корешок папоротника, кот говорил такому же серому, но с продольными черными полосами, хромому и одноглазому представителю соседнего племени, что свет еще не видывал такого роскошного праздненства, которое произошло вчера. Что охотники его племени в танцах под луной были лучшими, мыши на травяных коврах самыми жирными, кошечки на выданьи самыми красивыми, а байки, которые он травил до рассвета, самыми поучительными и правдивыми.
На что одноглазый, поросший мхом, полуглухой и хромающий на все лапы от давнишнего старческого артроза, кот прошамкал:
— Ты — сосунок рядом со мной еще. Я помню такой праздник случился, когда я был еще мальчишкой и гонял глупых воробьев по поляне. Солнечный Кот догнал Лунную Кошку, полностью ее подчинив своей воле, и я видел праздник стаи собственными глазами и даже принимал в нем участие, как и все подростки обслуживая гостей, поднося жирных мышей и подбирая после пира мышиные хвосты, чтобы отдать их матерям. Ваш вчерашний праздник был слабым подобием того, что я праздновал тогда, ваши тощие мыши — позор для встречающей гостей стаи. И хватило не всем, и кошачьей мятой они не были приправлены. Тьфу, а не мыши! Моя мать тогда заняла первое место среди красавиц и в награду стала второй женой вождя стаи. Вождь воспитал меня, как своего родного сына, и я помню все, чему он меня учил. Я одержал победы во всех своих битвах, и лучшие молодухи стаи становились моими женами. Моих детей не сосчитать, но я помню каждого из них поименно, потому, что сам давал им родовые имена. А что помнишь ты, старая усатая морда, из своей долгой и бесполезной жизни? Ну-ка расскажи!
Серый с поперечными полосами напряг память и смог вспомнить только то, что происходило в последнюю неделю. Он не помнил ни своего детства, ни юности, ни зрелых лет. Он не помнил ни праздников, ни войн, ни побед, ни возлюбленных. Не помнил когда трудные и голодные годы унесли многие жизни его соплеменников, когда за его век случались стихийные бедствия. Даже своих детей он уже не слишком помнил, хотя тоже в свое время сам давал им имена и заучивал свою родословную.
— Да зачем мне это помнить всю жизнь? — ворчливо спросил поперечнополосатый. — Что проку-то? Будет новый день — будут новые события. Ты же знаешь поговорку "Кто старое помянет — тому глаз вон!" Вот я вижу ты где-то это старое и помянул, одноглазый! Кхе-кхе-кхе, — заперхал-засмеялся он, с видом всезнайки поглядывая на собеседника.
— Дурррак ты, наглые твои глаза! — сочувственно ответил кот-долгожитель. У меня есть, что вспомнить перед смертью, вокруг меня соберутся дети и жены, которых я созову по праву отца и мужа, и я перед уходом на Радугу спою им свою последнюю песню, повествующую о моей героической жизни, наполненной невероятными событиями, такой длинной, что твоему короткому умишку и не обозреть! Расскажу о своих счастливых и горестных днях, о бесконечной любви к ним и их матерям, о природе, меняющей свое лицо сообразно сезонам года, о быстрых реках, возле которых я когда-то пробегал, о рассветах после битвы, когда на когтях еще не обсохла кровь врагов… Да мало ли еще о чем… Ты тоже будешь приглашен, послушаешь… А о чем и кому в свое время споешь ты? Тебе же и вспомнить нечего. Все твои истории — выдумки, потому, что твоя память наследия предков пуста…