В общем Скульд стала точить ножницы, чтобы как-нибудь незаметно для Одина подрезать косу жизни валькирии Свавы, которая, будучи обычной женщиной по рождению, влюбилась в храброго воина Хельги, сына Хьеварда. Когда ее супруг геройски умер от ран, полученных в бою, Свава в великом горе поклялась отомстить убийце и больше никогда не иметь другого возлюбленного. Она сдержала обещание и за эту верность и самоотречение Один позволил ей рождаться вновь и вновь, стать полубессмертной — одновременно и смертной женщиной и бессмертной валькирией.
Легенды говорят, что Хельги и Свава родились вновь. Ее возлюбленный снова носил имя Хельги, которое ему дали в честь убитого сына Хьеварда. А возрожденная Свава, родившаяся в семье конунга Хегни, получила имя Сигрун и тоже стала валькирией, носившейся над морем и горами. Ее великая любовь победила смерть. Однажды счастливый брак валькирии Сигрун и Хельги снова прервался бедой. Хельги убил родной брат Сигрун. Она прокляла брата, разрушившего ее счастье, и умерла от горя. Но любовь опять пересилила смерть, и Хельги с Сигрун вновь возродились. И снова мужчина носил имя Хельги и был воином, а женщина стала Карой, его верной возлюбленной и неистовой валькирией. Их жизни зациклились по воле Одина, но Скульд это пришлось не по нутру. Сколько бы раз она не перерезала их косы жизни, влюбленные возрождались снова и снова. И всегда Хельги был великим героем людей, а его возлюбленная валькирией. Скульд внимательно следила за их судьбами и даже постоянно меняющиеся имена не сбивали ее со следа.
Взбешенная младшая норна явилась к Одину и в отместку раскрыла ему тайну его смерти. Это было строго запрещено но Скульд очень злилась из-за того, что Один сам решил судьбу Свавы, не спросив, как обычно совета у Трех Сестер.
— Ты умрешь страшной смертью! — кричала она. — Тебе не помогут ни сила, ни мудрость, ни магия, ни тысячелетний опыт. Тебя растерзает гигантский волк Фенрир, который в самом начале Рагнарёка проглотит солнце, и богам и великанам придется биться во тьме с силами зла. Конечно, потом за тебя отомстит твой сын Видар, но ты этого уже не увидишь, потому что судьбе, которой мы с сестрами управляем, подчиняются все без исключения — и смертные, и боги. Даже ты, Один, бессилен изменить ее! Когда ты умрешь и не сможешь больше следить за перерождениями недостойной удела валькирии Свавы, я уничтожу ее навсегда, утащив в Хельхейм и приковав навечно к скале забвения. Никто не может идти поперек желаниям норн! Никогда!
Один выслушал Скульд молча, даже не моргнув глазом, хотя ему впервые довелось услышать о своей страшной кончине. Он понимал почему бесится Скульд. Инеистые великаны не умели любить так, как это было дано обычным людям. Их сердца состояли изо льда, а тела из камня, и даже вечная жизнь не облегчала острой зависти к смертным, награжденным Солнечным Котом божественным даром любви. Один просто кивнул, соглашаясь со своей неизбежной судьбой, которую даже ему не под силу было изменить, кивнул и ушел посидеть на вершинах самых высоких скал и подумать…
…Солнечный Кот как раз заканчивал обход небесной тверди и вдруг заметил сидящего на скале задумчивого Одина.
— Что ты пригорюнился, Одноглазый? — спросил Кот. — Неужели и у богов бывают печали?
— Бывают… — ответил Один. — Помоги спасти дорогую моему сердцу валькирию, огнеокий брат! Я ничего не смогу сделать для нее, когда приму свой неизбежный конец. Норна Скульд уж больно ополчилась на бедняжку, единственный грех которой состоит в том, что она умеет любить, как… как ты, огнеглазый! Защити ее от нападок злобной норны, прошу тебя!
— Хорошо, брат, я выполню твою просьбу! — загрохотало в горах эхо. — После твоей кончины Свава в своих дальнейших воплощениях будет жить в образе рыжей кошки. Так всевидящий глаз Скульд не опознает ее. Кошку будут звать Алисия, что означает "из благородных", ведь сама Свава — дочь коннунга, да и валькирии, по умолчанию, знатны и даже божественны. Я сам, поклонник земной любви, не оставлю ее без внимания и прослежу лично за дальнейшими перерождениями твоей любимицы. А чтобы тебе проще было отличить ее от других кошек и из Вальгаллы наблюдать за ее судьбой, она всегда будет огненно-рыжей, как я и такой же одноглазой, как ты! Ха-ха-ха-ха!!! Ну что, годится?