Пат. Кто первым начнет действовать — неважно они к нам рванут, или мы к ним двинемся — тот и понесет тяжелые потери. Только сейчас время против нас работает….
Огляделся, насколько это позволяла моя позиция — и вдруг дошло. Подвижная баррикада! Наступать по открытой местности, когда до ближайшей ректификационной колонны метров сто, да еще «прозрачный забор» — ищите идиотов. Нужна машина. А машины здесь только три — одна застряла, еще одна лежит на боку, перекрывая всю дорогу. А вот два расстрелянных пикапа — с ними можно что-то сделать. Хоть один — но должен как-то быть на ходу!
— Всем — доклад!
На удивление отделались относительно легко — все в строю, один трехсотый, легкий. Вот что значит опытная команда, из тех, кто служил в армии против банды, даже многократно превосходящей по численности…
— Двое — канавой до машин! Заведите хотя бы одну! Остальные — прикрытие!
Сектора заранее не распределили, поэтому начал сечь самый удобный — с правой руки от меня. Там, справа от въезда, одна рядом с другой стояли четыре огромные, похожие на блестящие металлические сосиски высотой с многоэтажный дом ректификационные колонны, оплетенные со всех сторон трубами. Внизу какие-то вагончики, тоже с виду металлические. В общем, мест для стрелков укрыться — море.
Дистанция метров двести, для снайперской винтовки — не расстояние. Проблема в другом в этом хитросплетении металлических конструкций, труб, всякой дряни, укрыться может и целая армия. Остается только одно — до боли в глазах всматриваться в эти треклятые хитросплетения и искренне надеяться, что сейчас будет машина… И ту взревел двигатель…
До пикапов было еще далеко, но чихающий, прерывистый рык мотора услышали все. От завода грохнул выстрел — и тут же прогремел ответный винтовочный выстрел совсем рядом. Что произошло — не видел, не мой сектор. В моем секторе было тихо…
— Один есть. Там еще сколько то, не высовываются…
Пикап — им был тяжелый GMC Sierra выпуска наверное еще начала девяностых — прожорливая, тяжелая, кондовая и неубиваемая машина, сейчас приближался к нам, чихая мотором и припадая на переднее колесо, разорванное выстрелом. Но самое главное — это железяка ехала. А это значит — не все потеряно…
— Первый — всем. Бросаю дым — и занимаем позиции за машиной. Снайперы остаются на местах!
Опять риск и немалый. Пока мы штурмуем завод, на шоссе вполне может появиться еще одна группа бандитов. И тогда двоим снайперам против них не продержаться. Снайпера защищает прежде всего скрытность и расстояние до цели — а сейчас у них нет ни того ни другого…
— Перебирайтесь в машину, закрывайте дверь, вставайте к пулемету! Если на дороге появятся бандиты — сидите в машине, не высовывайтесь, отобьем!
— Принял! Так лучше…
Нащупал дымовую гранату — последнюю, выдернул чеку, бросил перед машиной. Пикап уже доехал до нас, прикрылся как мог бронированной тушей грузовика. Граната лежала в траве, лениво изрыгая плотные клубы белого дыма…
— Пошли!
Выползаю из-под грузовика — нелегкое это дело. Со стороны завода снова начали стрелять, но как-то вяло, неохотно. Видимо, работа сразу нескольких снайперов деморализовала их и сейчас они лишний раз не высовываются без нужды. Интересно, почему не свалят? А хотя — может быть уже и свалили, осталось человек пять и все…
Мельком осматриваю всех — рожи злые, азартные. Как раз то, что нужно перед штурмом. Забрасываю винтовку за плечо, беру в руки Вепрь — при штурме он будет в самый раз…
— Задача — найти любую тяжелую машину, чтобы выдернуть наш броневик. Для зачистки завода — сил у нас нет, тут целая рота нужна. Машина идет на малой скорости, мы прячемся за бортом и гасим огневые точки. Не геройствуем! Semper fi!
— Semper fi! Хоть я и не морпех — но все равно нравится…
Начинаем движение — машина ползет с малой скоростью, мы согнувшись в три погибели стараемся от нее не отставать. Водитель и вовсе управляет машиной, лежа на сидении — благо оно трехместное.[38] Начинаем поворачивать — и тут бандиты не выдерживают. Вместо того, чтобы подпустить нас поближе и попытаться подавить шквальным огнем — они открывают огонь еще тогда, когда машина поворачивает на узкую, обнесенную с обеих сторон рабицей, грунтовую дорогу, ведущую к КПП. Тем хуже для них.
На бегу прицеливаюсь, стараясь не обращать внимания на пули — благо по движущейся мишени попасть сложно. Прицеливаюсь по вспышкам — стрелок прячется за одним из вагончиков и нажимаю спуск.
Тяжелый Вепрь плавно отдает в плечо, выхаркивая пулю за пулей. Кажется мой успевает спрятаться за обшитым сталью вагончиком до того, как пули разрывают рваными дырами блестящий металл. Хрен с ним, самое главное — преодолеть эту мертвую зону, где мы как мишени и вступить в ближний бой. А дальше — кто не спрятался — мы не виноваты.
Пикап слега увеличивает скорость, под ногами хрустит щебень, автомат дергается в руках, выпуская пулю за пулей. Завод приближается, становятся все более различимы детали оборудования, грязные потеки на нем, фургончик, стоящий справа у самого КПП. Мы стреляем одиночными в быстром темпе, не давая противнику высунуться и выстрелить в нас.
— Приготовились! — пикап уже у самого КПП, слова вырываются из пересохшего горла вместе с порцией ругани…
— Пошел!
На последних метрах пикап разгоняется и с ходу таранит шлагбаум. Тот, не выдерживая удара, раскалывается, и машина проскакивает внутрь на территорию завода. Следом бежим мы, каждый уже присмотрел для себя укрытие, откуда он начнет зачистку…
Выкладываясь в рывке, добивая последние патроны в длинном магазине, за рекордный срок добегаю до ближайшего вагончика, с шумом врезаюсь с него спиной, вжимаюсь в накаленный солнцем металл. Руки привычно, на инстинкте делают свое дело — одна держит автомат, другая меняет на нем магазин и передергивает затвор. Готово — сорок пять свинцовых смертей в руках. «Семь раз по десять патронов, в шесть часов на рассвете, семь раз по десять патронов — а в них свинцовые смерти…» Как в мексиканской наркобалладе — только там наверное был стандартный магазин и патронов в нем, естественно тридцать…
Наклоняюсь, нащупываю камешек — и резким движением бросаю вправо от себя. Там по моим расчетам и должен скрываться мой противник, в которого я, возможно, не попал на бегу — и если он непрофессионал — то выдаст себя выстрелом.
Но выстрела не было — целая очередь прогремела где-то слева — и я бросился на гравий, выходя кувырком из-за своего укрытия…
Повезло — в этот раз повезло мне, хотя могло повезти — и ему. Просто повезло — выпустив длинную очередь в то место, где послышался шум, он потерял секунду — за это время успел взять его на мушку, лежа на спине. Выхода у меня не было, попадать нужно было первым выстрелом — и я попал, опередив моего противника на ту самую секунду, даже на доли секунды. Его пуля прошла выше, с противным визгом ударившись о стену обшитого сайдингом вагончика — мои же пули попали в цель — в пах, в живот, в грудь, в шею, едва не распилив противника пополам. Еще раз перекатившись, я вскочил на ноги и прижался спиной ко второму вагончику — а он упал, растянувшись на гравии в полный рост и выронив из рук карабин…
Держа автомат на изготовку, начал продвигаться вперед, шаг за шагом. Солнце уже не грело — палило, день обещал быть жарким и душным. Вязкий запах болотных испарений вперемешку с нефтяной вонью лез в нос, щипал глаза…
За вагончиками никого не было. Только длинная стальная нитка рельсов, идущая прямо рядом с ректификационными колонами — где-то там, дальше вагоны заправляли нефтепродуктами. Хитросплетение стали, в каждом закоулке которого мог прятаться враг…
А проверять надо. За спиной нельзя оставлять ничего непроверенного. Броском перебегаю к нефтеперегонной установке, занимаю позицию, до боли в глазах вглядываюсь, пытаясь понять — нет ли там кого. Куча лестниц, площадок — нефтеперегонные агрегаты требуют постоянного обслуживания. Сейчас там может прятаться снайпер…
38
На американских машинах, особенно старых, передние сидения представляют собой сплошной диван, благо селектор коробки передач располагается у рулевой колонки. Поэтому, впереди можно ехать втроем — прим. автора