— Готов!
Теперь вперед — тварь, что подстрелил Мик кажется, еще жива, но двигаться не может, лишь рукой слабо дергает как лягушка, к которой ток подключили. Добивать не стоит, если так дергается — значит сдохнет…
Только мы подошли к лестнице — а здесь она была довольно широкой и совершенно не просматриваемой — как сверху послышались быстрые шаги — кто-то спускался вниз практически бегом. Ни слова ни говоря я сделал два шага вправо, чтобы можно было стрелять одновременно…
По появившемуся одержимому ударили одновременно — увидев нас она на долю секунды замерла, раздумывая на кого из нас броситься — и эта задержка стала для нее рпоковой. Ударили оба одновременно — я по ногам, чтобы обездвижить, Мик — по голове. Совершенно по-человечески взвыв, одержимый мешком покатился по лестнице…
Мелькнула мысль — человека подстрелили. Не разобрались — и подстрелили…
Но мысль эта быстро исчезла — оказавшись у моих ног, одержимый, ноги которого уже были перебиты, и который уже схлопотал не меньше двух пуль по корпусу, попытался схватить меня за ноги…
— Твою мать!
Повел я себя в этот момент совершенно по-дурацки — что и спасло меня. Почувствовав, что на моей правой лодыжке сомкнулись пальцы одержимого я совершенно инстинктивно с размаха опустил левую ногу на схватившую меня руку одержимого, неудачно дернулся пытаясь высвободить правую — и растянулся во весь рост в коридоре. Если бы одержимый был не один — второй мог брать меня в этот момент голыми руками. Но упав, я освободил Мику линию стрельбы — и он не подкачал. Поняв, что автоматная пуля может рикошетом задеть и меня, он выхватил пистолет и начал стрелять по одержимому, почти себе под ноги. Вспышки и грохот выстрелов сорок пятого калибра, один за другим будто рвется большой фейерверк. Я сжался, ожидая удара пули по ноге — и вдруг почувствовал, что пальцы одержимого разжались…
Проклятье… Сколько видел одержимых, даже врукопашную один раз пришлось — но все никак не привыкну. Нападение одержимого на близком расстоянии, на расстоянии удара вызывает дикий страх — и, наверное, не у меня одного…
Дрыгнул ногой, стремясь отбросить руку одержимого как можно дальше от себя…
— Как ты? Цел?
— Нормально… — я завозился, начал подниматься на ноги — живой…
— Кажется, тот самый, что на втором этаже нас пас…
— А может, и нет…
Черт его знает. Если хочешь выжить при штурме помещения, да и вообще на войне — становись параноиком, тогда выживешь…
Подняв Сайгу и включив фонарь, двинулся вперед. Ступенька за ступенькой, метр за метров. У одержимых есть дурная привычка — они как кошачьи, при атаке припадают к земле — а потом резко поднимаются и бросаются. Это скверно, особенно на такой лестнице. Лестничные перила снизу сплошные, она как эскалатор — что на ступеньках следующего полета не видно ни черта. Да еще и света нет, единственные источники света — фонари у меня и у Мика. Если бы пришлось противостоять людям — вообще бы не взялся вдвоем такую громаду зачищать. Расчет на то, что здесь одержимые тупые, без сформированных городом охотничьих навыков — а больше и рассчитывать не на что… Пролет. Следующий…
У выхода на второй этаж остановились. Не видно ни черта, фонарик только мешает — освещает только то, что попало в его луч, весьма небольшой, остальное тонет во мраке. Ночника нет, тепловизора не и даже ночного зрения нет — запороли светом двух фонарей. Великолепно просто… И дальше так — плотным строем — идти нельзя…
Я пошел вперед, Мик чуть задержался — чтобы прикрыть мне спину, если одержимый, которого мы слышали все-таки остался на этаже и готовится пропустить нас и броситься в спину… Преодолел еще один пролет, встал на колено, прислушался. Похоже чисто…
— Давай!
Мик поднимается довольно быстро, даже неаккуратно — но проходя мимо меня резко замедляется — и вторую половину пути идет уже медленно, вымеряя каждый шаг. Первую часть пути зачистил я — вторая уже «дикая территория» на нашем слэнге…
Пятый этаж. Пост управления танкером… Длинное, больше пятидесяти квадратов помещение, панорамное остекление по фронту, стекла разбиты пулями и забрызганы красным — равно как и стена. И рядом с пробитыми пулями стеклами — нечто, напоминающее две человеческие фигуры. На одном сохранилось, кажется даже некоторое подобие морской формы. Лучше даже не смотреть…
— Виду двоих танго. Оба мертвы… — я продвинулся вперед — и сразу ушел влево, освобождая дорогу и Мику. Как только я освободил дверной проем — его прошел Мик, ушел вправо, прижимаясь к стене чтобы прикрыть свою спину и держа наизготовку оружие.