Две вертушки, неожиданно свалившись сверху, чуть было, не обнаружили нас. Они выскочили, как чёрт из табакерки, из-за ближайшего горного склона. Но на наше счастье солнце светило нам в спину, а им в лицо, поэтому они не смогли сразу же увидеть мою группу. Благо того времени, хотя, впрочем, это и были всего лишь десятые доли секунды, зрение лётчиков и наблюдателей после контакта с прямым солнечным светом приходило в норму, нам вполне хватило, чтобы укрыться в какой-то небольшой расселине. Вертолёты пронеслись мимо на бреющем полёте и скрылись за ближайшей вершиной. Они нас не особенно пугали, от них можно было укрыться, если внимательно вести круговое наблюдение и вовремя обнаружить подлетающего противника, только на нашу беду вдалеке послышался лай собак. «Опять собаки! ― Подумал я. ― Там собаки были, здесь собаки, утомили своими собаками! Значит, они высадили десант. Собаки с проводниками и для их сопровождения как минимум полувзвод, а может и более». Обстановка начала непредвиденно осложняться.
Я сделал остановку. Незапланированный привал был просто необходим, ибо складывавшаяся ситуация требовала немедленного обсуждения и принятия кардинального решения. Нам следовало подумать, что делать дальше, хотя выбирать особо не приходилось. Почему? Да просто противник поставил нас в такие условия, когда промедление было подобно смерти. Ко мне подошёл Димыч. По его виду я понял, что он уже принял решение. Мне стало также понятно, что прапорщик его никогда не изменит, как бы и кто бы ни уговаривал.
― Командир! С собаками они нас найдут в два счёта, даже если мы будем разбрасывать «мексиканскую смесь»23 на маршруте нашего движения. Ты ведь понимаешь, это всё дело техники. Собак надо ликвидировать. Я останусь и постараюсь отстрелять всех, включая проводников и прочих. Судя по голосам, собачек у них не более трёх штук. Ну, может быть четыре. Это единственный для нас шанс, оторваться от преследования. От собак нам не удастся уйти! А так, я с ними поиграю чуть-чуть, а после вас догоню. Согласия вашего не спрашиваю. Вы законы наши знаете
Приказать ему остаться или идти с нами, я не мог, ибо в разведке, по её законам и правилам, каждый сам волен распоряжаться своей жизнью. Мне оставалось только в знак согласия с его предложением, кивнуть Сокольникову в ответ и на прощанье коротко бросить: «Держись Дима! Постарайся остаться живым. Долго не задерживайся! Отстреляешь собак и догоняй! Понял?» Это единственный приказ, который я мог дать своему другу. «Догоняй!»
После этих слов мы обнялись, и я быстро пошёл прочь, не оглядываясь. К Деду подошёл Алёшка и на прощанье сказал: «Прости Дима, что подвёл со стариком. Не обижайся, не прав я был! Ты меня понял?»
― Глупости всё, Алёшка! Они нас и без старика того нашли бы. Просто у армейских разведчиков свои законы. Давай лучше обнимемся! Так, на всякий случай, и попрощаемся! ― После этих слов он чуть обнял Алексея и, хлопнув того по плечу, скрылся в ближайшей расселине скалы. Димка сам принял решение остаться, ведь Алёшка в столкновении с полицейскими получил лёгкое ранение в плечо, а посему не смог бы вести долгую игру с противником так, как задумал прапорщик Дмитрий Сокольников.
Мы оставили прапорщика одного, а сами двинулись дальше, ибо обязаны были доставить документацию по производству нового психотропного препарата массового воздействия по назначению, чтобы, получив в руки образцы вещества, наши специалисты тщательно и подробно изучили бы их, нашли эффективное средство для локализации его воздействия и устранения последствий применения. Только не известно нам было тогда, что все наши труды и связанные с этим лишения, страдания и риск — абсолютно всё, будут напрасны и никому не нужны. Да только это ровным счётом ничего не меняло в нашей судьбе, потому, как даже если время вдруг вернулось назад, и нам был бы известен заранее каждый наш шаг и, тем паче, итог операции, то мы, не взирая ни на что, пошли бы отрабатывать поставленную задачу. А пока я и Алексей отходили, будучи уверенными, что выполняем чрезвычайно важное задание, и его выполнение поможет нашей стране обезопасить свой народ. «Боже мой, как наивны вы были тогда, взрослые и опытные в жизненном отношении люди!» ― могут воскликнуть представители нынешнего молодого поколения, но не судите нас по меркам сегодняшнего дня, ибо это слишком опрометчиво. Мы были в те годы именно такими, какими и были, и другими нам быть не хотелось.
Смертельная игра
Своё решение остаться и прикрывать отход группы Димка воспринял это как само собой разумеющееся. Ведь должен же кто-то сделать то, что просто необходимо. Сокольников спокойно и без суеты нашёл удобное место, откуда прекрасно просматривался склон, который нельзя было ни обогнуть, ни миновать нашим преследователям, если они только правильно вышли на наш след, и занял там позицию для боя. Прапорщик был опытным бойцом и разведчиком, а поэтому получилось именно так, как он и предполагал. Первыми на крутой склон горы выскочили проводники с собаками. Как это обычно бывает, они далеко оторвались от остальных преследовавших нас солдат. Собак действительно оказалось четыре, в этом Дед так же не ошибся. Они рвались вперёд, громко лая и всем своим видом показывая, что тот, кого они ищут, где-то тут, рядом, вот он! Хватай его! Но, то ли проводники были не опытными, то ли спешка их подвела, но собак своих они с поводков не спустили, что сделать нужно было обязательно. Сами, того не понимая, проводники помогли Димке выполнить задуманный им план.
Прапорщик с выбранного места прекрасно просматривал противоположный склон горы, по которому бежали проводники с собаками. Он, не торопясь, приложил к плечу приклад своего автомата, протёр фланелевой тряпочкой окуляр и поймал первого проводника с его собаку в перекрестие своего оптического прицела. Эта пара оторвалась на несколько метров от других, а поэтому и была впереди всей группы преследователей. Через оптику Димка хорошо видел взмыленное лицо проводника, который торопился быть первым на получение пропуска в другую жизнь. Сокольников опять же без лишней суеты, будто лежал в окопе на стрельбище нашей подмосковной базы, а не среди камней на чужой территории, аккуратно, даже осторожно, но при этом быстро с равными интервалами, словно робот, нажал четырежды на спусковой крючок автомата. Переключатель был поставлен на одиночный огонь. Четыре пули выпустил прапорщик из своего «верного друга», как называл он обычно автомат, четыре человека остались лежать на земле после того, как Димка закончил свою работу. Сокольников взглянул на часы, на стрельбу он затратил секунды две, ну может быть две с половиной, но не более.
Расчёт его был крайне прост, он хотел перестрелять вначале всех проводников, чтобы собакам невозможно было бы бежать по следу. «Длинные кожаные ремни, привязанные к руке проводника, не позволят им это сделать, ― думал про себя Димыч, тщательно выцеливая очередного противника. ― Тропа узкая, склон крутой. Пока будут их всех убирать, времени много потратят, да при этом ещё несколько человек потеряют». Прапорщик оказался полностью прав в своих расчётах. Собаки стали неистово тянуть, но тела убитых проводников мешали им бежать, а тащить за собой по камням трупы своих хозяев овчаркам было не под силу, поэтому они принялись яростно лаять, лаять до хрипоты, до рвоты, недоумевая, почему их не спускают с поводка, чтобы они могли догнать своего недруга и всласть покуражиться над ним, в клочья разрывая живую человеческую плоть, на которую были натасканы.