Прежде чем я увидела деревенский зал, который был спрятан в лесу недалеко от площади, я ожидала что-то вроде городской ратуши, которая была в Моксоне. То есть трехэтажное серое здание, ничем не отличающееся от многих других мэрий страны. Тем не менее, казалось очевидным, что в какой-то момент в прошлом один из первоначальных жителей Гринвуда, не являющихся перевертышами, любил архитектуру времен Тюдоров, поскольку зал был одним из единственных сооружений в деревне, которые остались. Все дома и почти все остальное снесли, так как все они были в плачевном состоянии.
Энид, Мира и остальные члены деревенского комитета по украшению украсили зал гирляндами и вазами из белых и красных роз, которые наполнили зал свежим, сладким ароматом. Члены комитета также помогали Эми, другим невестам, а мне одеться и сделать прическу и макияж в большой комнате в задней части зала, где Мэтт обычно проводил встречи со своими советниками и лейтенантами.
Когда пришло время мне пойти к алтарю, где стоял Мэтт, я взяла дядю Дэна под руку, спросив его несколькими днями ранее, не окажет ли он мне честь, став моим посаженным отцом. Он ответил, что будет в восторге, и что он надеялся, что я спрошу.
Я навещала его дома, чтобы спросить о том, почему он не приходил к Мэтту и моему дому с той ночи, когда он принес торт. Так как я сказала Дэну перед его уходом, чтобы он заходил в любое время, даже просто поздороваться, и меня немного удивило, что он этого не сделал.
Тем не менее, в Мичигане была зима; снег падал почти каждый день; и я в значительной степени поняла, что, возможно, Дэн просто не слишком хотел выходить в такую погоду. Во всяком случае, хотя мой визит в его дом был кратким, потому что мне пришлось встретиться с командой грузчиков, разгружающих кое-какое оборудование в новом тренажерном зале, он казался очень счастливым, и еще более счастливым, когда я попросила его стать посаженным отцом.
Проходя по проходу, усыпанному лепестками роз одной из маленьких девочек Энид, я несколько раз взглянула на дядю Дэна и гостей, сидящих на деревянных скамейках, улыбаясь, но на самом деле я смотрела только на Мэтта. Примерно на полпути к алтарю, я обнаружила, что едва могу отвести от него взгляд. Одетый в голубовато-серый костюм, который подходил к его глазам, и с темными волосами, блестящими на свету от нескольких деревенских люстр из дерева и электрических свечей над головой, он выглядел так, как будто вышел из страниц журнала мужской моды. Хотя, конечно, выглядел он так почти каждый день, даже просто одетый в джинсы и футболку.
Пока я шла к алтарю, он, казалось, тоже смотрел только на меня, и когда подошла к нему, он взял меня за руки и заговорил тихим голосом, глядя мне в глаза.
— Ты выглядишь просто великолепно, Кайли… словами не описать.
Взволнованная тем, что он сказал, я улыбнулась и сказала ему тихим голосом, что он сам выглядит довольно удивительно, заставляя его улыбнуться в ответ.
Во время церемонии, которая была короткой, простой и традиционной, мы продолжали смотреть друг другу в глаза, что я почти нашла столь же приятным и интимным актом, как занятие любовью. По крайней мере, почти.
Мы продолжали смотреть друг на друга и во время нашего свадебного приема, который также был в зале, и который мы разделили с другими парами, которые поженились в тот день. Я совсем не возражала против этого. На самом деле, я была в восторге от того, что разделяю свадебный прием с Эми, и она была в восторге, чтобы разделить его со мной.
Выросшие вместе, мы часто мечтали о встрече простых мужчин и о двойной свадьбе, поэтому, чтобы этот сценарий сбылся, по крайней мере, для части приема, было то, что мы нашли просто классным, смеясь над тем, что не так много мечтаний двенадцатилетних девочек на самом деле сбываются.
Поздно ночью мы с Мэттом танцевали, ели, смеялись и разговаривали вместе, и я была в эйфории, что официально стала женой Мэтта, что даже не могла злиться на себя, когда пролила немного красного вина на перед моего платья из атласной ткани. Я определенно хотела сохранить его навсегда, и не была уверена, что любая химчистка сможет удалить пятно, но подумала, что пятно вина послужит напоминанием о блаженном вечере.
— В тот день, когда мы с твоим отцом поженились, — представляла я, как скажу своим детям, — я была так счастлива и влюблена, что мне было все равно, когда пролила вино на платье. День все равно был отличный.