Из-за ситуации с «Порожденными кровью» мы с Мэттом не смогли покинуть деревню, чтобы отправиться в какой-либо официальный медовый месяц, хотя мы провели вместе двадцать четыре часа в доме, занимались любовью, долго принимали джакузи и готовили обед Дня благодарения на двоих, пока метель бушевала снаружи.
Накануне вечером, на свадьбе, я пригласила дядю Дэна разделить праздничный ужин, но он не хотел слышать об этом, сказав, что он определенно возьмет у меня слово на будущие годы, но это Мэтта и мой «День Благодарения в честь медового месяца» должен быть разделен только нами двумя.
Кроме того, продолжил он, его пригласили на ужин в честь Дня Благодарения к Энид и ее семье, и он уже пообещал принести знаменитый тыквенный пирог от Джун, а также традиционный тыквенный пирог, сделанный по-другому из ее рецептов.
Прошла неделя, прежде чем я вернулась на землю с высоты, но даже тогда мое блаженство никуда не делось; оно просто больше походило на рассеянность, становясь более спокойным счастьем, которое я носила с собой, куда бы ни пошла.
Тем не менее, несмотря на все это новообретенное счастье, однажды вечером я обнаружила, что очень неожиданно разревелась, проведя весь день, работая в новом тренажерном зале, разрисовывая недавно разделенную область, которая станет «зоной ожидания родителей». Я также убрала все здание сверху донизу и развернула, перетащила и разместила многочисленные чрезвычайно тяжелые коврики. Эми весь день лежала в постели с желудком, так что она не смогла помочь.
После того, как я бросила кисть в ведро, осмотрела свою работу, вытирая глаза и пытаясь понять, почему они наполнялись слезами. Я предположила, что это были просто слезы счастья. Или слезы выполненного долга, если это вообще что-то значило. Только после того, как я долго прогуливалась по тренажерному залу, выпрямив несколько обрамленных гимнастических плакатов и переместив несколько ковриков, это, наконец, ударило меня.
Я чувствовала эмоции, потому что гордилась собой. Горжусь тем, что я поверила в себя, и оставила свою старую жизнь позади, чтобы приехать в Гринвуд. Горжусь тем, что начала с нового спортзала, решила восстановить свою мечту. Однако не только это чувство гордости заставляло слезы периодически падать с моих глаз. Это был тот факт, что я хотела, чтобы мой отец мог быть там, чтобы разделить мою гордость и достижение. Посмотреть мне в глаза и сказать, что он гордится мной. Я хотела услышать это и ответить тем же.
Когда Мэтт пришел в спортзал около семи, неся ужин из одного из ресторанов в городе, я чуть не подпрыгнула на милю несмотря на то, что я ожидала его. На самом деле он хотел прийти раньше, чтобы помочь мне покрасить, очистить и переместить коврики, предполагая, что он даже возьмет полдня от патруля, чтобы сделать все это, но я настаивала на том, чтобы сделать все самой.
Спортзал был моей и Эми мечтой, и я хотела, чтобы вся кровь, пот и слезы, которые в него попали, были нашими. По крайней мере, девяносто девять процентов наших. Мы обе уже определили, что нам нужно будет, чтобы Мэтт и Мак помогли нам переместить подержанный гимнастический снаряд «старой школы», который прибыл ранее на этой неделе. С твердой стальной основой он весил сотни фунтов, и мы с Эми и не пытались его переместить.
Трое мужчин, которые выгрузили его из своего грузовика, даже с трудом подняли его с колесной тележки на пол. С повышенной силой Мэтта и Мака в качестве перевертышей, хотя, даже в человеческой форме, Эми и я не думали, перемещать его в подвал, в конечном итоге решили это будет их проблемой.
Немного смущенная тем, что подпрыгнула и закружилась, услышав его шаги, я слегка улыбнулась Мэтту, вытирая глаза.
— Мисс задумчивость, здесь. Ты всегда можешь рассчитывать, что я потеряюсь в мечтах, а потом выпрыгну из кожи вон.
Нахмурившись, Мэтт пересек расстояние, между нами, несколькими длинными шагами и спросил меня, что случилось.
— Ты не выглядишь так, как будто мечтала. Ты выглядишь так, будто плакала.
Зная, что я не смогу убедить его в обратном и на самом деле не хочу этого, я сказала ему, что просто пролила несколько слез на некоторые «папины вещи».
— Это просто подкралось ко мне. Я заканчивала картину, и только поняла, как сильно я хочу, чтобы он был здесь… просто чтобы увидеть, что я строю и выполняю.
С грустью в его глазах, Мэтт сказал, что он понял, и я продолжила, вытирая глаза снова.
— Это действительно так странно… я хочу, чтобы отец гордился мной, но я никогда даже не знала Сэта лично, поэтому даже не знаю, почему именно плачу из-за него. Наверное, только потому, что он был моим биологическим отцом… и, возможно, я даже оплакиваю потерю мистера Декера больше всего на свете. Думаю, я просто думала, что смогу найти его снова после стольких лет… или, по крайней мере, его версию… и что он будет моим отцом.