— Ойтуш? — вдруг встрепенулась Сати.
— Нет, я это, Томас, — парень поморщился.
— Том, — Сати улыбнулась. Ее зубы были в крови.
— Ты помнишь, что должна мне кое-что? — спросил он. Оставался всего один лестничный пролет, всего один. — Желание.
Сати прохрипела, а он продолжил, сглотнув комок в горле:
— Не смей умирать, ладно?
Томас ввалился в квартиру и аккуратно уложил девушку на кровать. Снял с нее безвозвратно испорченное платье и едва не заплакал: тело Сати насчитывало по меньшей мере двадцать огнестрельных ранений.
— Моя одаренность, Том… Она не работает. Почему? — Сати смотрела прямо на него, но ее взгляд не был осмысленным.
— Только ты управляешь ей, ты и больше никто, — Томас намочил тряпку и принялся старательно смывать кровь с ее лица. — Вспомни, ради чего ты боролась все это время.
— Ради мести, — прохрипела Сати. Губы ее стремительно синели из-за коллапса легкого.
— Нет, — покачал головой Томас. — Ты не такая.
— Тогда… ради? — она не договорила.
— Ради любви.
Дыхание Сати стало частым и поверхностным. Не в силах больше смотреть, как она умирает, Томас закрыл глаза. Уж лучше бы он сдох на этом пляже.
Вдруг кожа Сати начала дымиться. Так поднимается пар от кастрюли с кипящей водой. А еще через несколько секунд тело Сати стало настолько горячим, что Томас не смог выдерживать прикосновение к нему.
— Так держать, — прошептал он, когда кусочки свинца один за другим стали падать на пол, покидая раневые каналы. — Ты молодец, Сати.
***
Через час ее тело полностью восстановилось, и девушка уснула вполне себе здоровым сном. Томас решил дать ей немного времени, которого у них катастрофически не было. Он принял душ, обработал свои ссадины, выпил крепкого кофе и только тогда принялся будить свою гостью.
— Сати, — позвал он, осторожно тряся ее за плечо.
Девушка приподнялась на локтях и тут же заметила, что одежды на ней больше нет.
— Твое платье было испорчено, мне пришлось снять его, — сказал Томас, не глядя на нее. — Надень вот это.
Сати густо покраснела, поняв, что он видел ее обнаженной. Но это было далеко не самым страшным.
— Как думаешь, сколько у нас есть времени? — сказала она, переодевшись в одну из чистых рубашек Томаса.
— Пара часов. Либо все шесть до утра, — задумчиво ответил Томас. — Искать нас будут в любом случае.
— Ребят жалко, — покачала головой Сати, вспоминая своих друзей, которые наверняка дрыхли сейчас без задних ног в своих маленьких отсеках. — Они ведь ни о чем не подозревают.
Томас встал и подошел к окну.
— Отсюда глайдер выглядит как настоящий, — сказал он. И вправду: серая громада вновь была на причале, даже корпус поблескивал в свете луны.
— Это голограмма, верно? — спросила Сати.
— Судя по всему. Сейчас уже не имеет значения. — Том отвернулся от окна. — Я предлагаю сделать вот что: отправить послание в Метрополь, пока мы все еще живы. Пусть знают то, что знаем мы.
Сати кивнула.
— Что мне делать?
— Используешь меня как передатчик, — Томас поставил кресло напротив окна и плотно задернул шторы, так, чтобы лунный свет не посмел проникнуть в комнату. — Чтобы упростить мне поиск, сконцентрируйся на Ойтуше.
— Это как?
— Думай о нем непрерывно, представляй, как если бы он был рядом. Каждую эмоцию, каждую черточку на лице, — Томас не смотрел на нее. — Когда я увижу этот слепок в твоем сознании, отыскать его мне не составит труда.
— Ты уже делал это? — спросила Сати, замечая фотографию девушки на письменном столе.
— Да, несколько недель назад, — Томас убрал снимок Мэгги в ящик. — Сядь рядом и положи руку мне на плечо. И постарайся вести себя очень тихо.
Сати сделала все, как он велел. Трудно было сконцентрироваться на Ойтуше, когда ладонь ее касалась широко и сильного плеча Томаса, человека, к которому она определенно успела привязаться за время на Острове.
Поэтому не было ничего удивительного в том, что когда Сати закрыла глаза, перед ее внутренним взором возникло лицо Томаса Кэлвина-Смита. Чуть насмешливая улыбка, внимательные глаза и растрепанные светлые волосы.