Николай Николаевич был крещеным, но никогда не говорил о том, верит ли в Бога, и уж тем более, отдав большую часть своей жизни военной службе, не ходил в церковь. По дороге на кладбище Света с Игорем отстали от автобуса, заказанного в агентстве ритуальных услуг, и на своей машине поехали в Никольский собор. Супруги до сих пор держалась вдали от любой религии, считая ее бессмысленной и нелогичной. Но сейчас было совершенно необходимо на кого-то постороннего переложить тяжесть свалившейся беды. И самым подходящим местом для этого им показался собор в честь папиного святого покровителя.
Пока Светлана покупала в церковной лавке свечки, Игорь заказал заочное отпевание. Потом они отошли в сторонку под свод зала и стали внимательно слушать молитву священника за упокой. Батюшка отпевал сразу нескольких усопших, но почему-то казалось, что все слова, которые он говорит, обращены исключительно к Свете и её отцу. Как хорошо, что хоть для церкви все просто и понятно – вот умер человек, и для него всего лишь закончился земной путь. У Светы даже в такой скорбный час все, что касается наличия самой души, и тем более ее местонахождения после смерти человека – вызывало очень большие сомнения.
«А если все-таки все иначе? Ничего не остается после смерти – никакой души, только прах. Зато на земле живые люди хранят память об умершем человеке. Отвели ему в своей душе или мозге постоянный уголок и мысленно разговаривают с ним, обращаются за помощью и за советом, делятся своими достижениями и бедами. Ведь когда человека долго и хорошо знаешь, не так, уж, трудно предугадать, как он отреагирует на ту или иную ситуацию. И скучают по нему» – размышляла Светлана.
Батюшка дал полоску бумаги с таинственными старославянскими знаками, на кладбище её надо будет положить на лоб усопшего. Потом насыпал в кулечек, свернутый из старой пожелтевшей газеты, какой-то серой земли, похожей на пепел, которую следовало упрятать в гроб под покрывало. И велел при выходе из собора непременно купить иконку с ликом святого покровителя. Деревянную дощечку со Святым Николаем, как оказалось, придется поставить дома. И обращаться к ней постоянно, молясь о царствии небесном для заблудшего в вере на земном пути Николае Потапове. Иконка с ликом святого Николая была куплена. «Отдам её маме!» – придумала Светлана.
На кладбище Света с Игорем приехали минут через десять после автобуса. Люди только распределились вокруг свежевырытой ямы, суетились с кутьей и водкой. Опять начались прощальные признания в уважении к Николаю Николаевичу. Света пробралась к гробу, установленному на козлах, и сделала всё в точности, как было велено в Никольском соборе. Она до сих пор чуть-чуть надеялась, что, может быть, после этих её действий все-таки произойдет какое-нибудь чудо. Например, в самый последний момент выяснится, что Николай Потапов находился под воздействием глубокого летаргического сна. Просто он очень ослаб от операции, и у него до сих пор не было сил проснуться. А серая земля в кулечке и бумажная полоска на лбу напитают его энергией, и у него хватит сил открыть глаза.
Крупные с красивыми узорами снежинки медленно и нежно падали на землю, на цветы и венки, на бледное лицо Николая Потапова – и… не таяли.
Николая Потапова не разбудил даже траурный марш военного оркестра. Военкомат прислал в дополнение к оркестру дюжину курсантов, и они, ёжась от легкого мороза, последовательно и добросовестно исполнили ритуал воинских почестей.
Крышку гроба закрыли, на веревках гроб опустили в яму, выложенную хвойными ветками, чтобы скрыть образовавшуюся внизу лужу, и стали забрасывать могилу землей.
– Вот и все! – прошептала Света тихо-тихо, чтобы никто не услышал.
Стая кладбищенских птиц, услышав скрежет затворов винтовок и сразу же последовавший за этим раскатистый грохот салюта, с криками-воплями разлетелась с деревьев.
Глава 2
2009 год. Санкт-Петербург. Следы
«Хранятся лица в зеркалах
Мгновенья прошлого картины…» (А. Игнатов)
Мир изменился. Вроде бы все вещи остались на своих местах, но Светлана почувствовала, что вступила в какую-то новую стадию своей жизни, из которой ушел очень любимый и значимый для неё человек.