Магистр подошел к телу Бэруэлла, и выдернув из него кинжал, отпихнул труп ногой.
Он медленно приближался к Александру. Сумасшедшие выпученные глаза неотрывно следили за каждым движением юноши.
— Я убью вас всех, и никто больше не будет мне мешать, — прохрипел он. – Ни ты, паршивец, ни твоя подружка!
Пятясь, Александр споткнулся об отколотый кусок колонны, и упал. Не успела Анна уследить, как Магистр уже навис над ним:
— Ты умрешь, мальчишка! И никто больше не посмеет сказать, что мы зависим от людей! – заорал он, и занес кинжал. Мгновение, и все будет кончено.
«Случайный звук может решить чью-то судьбу...» — прошелестел у нее в голове голос Лейлы Ветер. «Ни в коем случае не кричать...», «...изменить чью-то судьбу...», «случайный звук...»
«Случайный звук», — подумала Анна, и расхохоталась. Громко, истерично, с переходом на крик.
Магистр от неожиданности споткнулся, но удержался на ногах. Александр, недолго думая, сделал ему подсечку, и Магистр со странным гулким грохотом обрушился на пол. Через секунду, в сердце вампиру вонзился все тот же маленький, но неимоверно острый кинжал. Тело дернулось, и затихло.
Аня в изнеможении осела на пол. Не было сил ни на что — ни на радость, ни на горе. Осталась только пустота.
Александр разжал руку на рукоятке оружия, и медленно лег. Ему было плохо и он дрожал от усталости.
— Александр...— голос был севший и почти неслышный.
Хватаясь за стену, Аня поднялась на ноги, подошла к вампиру, и с отвращением отпихнув от него тело Магистра, легла рядом. Сил не было, как и эмоций. Все словно подернулось древней паутиной, съедающей живое и чувствующее – все, что еще осталось в душе.
— Аня, ты жива? – услышала она едва слышный голос.
— Да... — выдохнула Лолита. Ей казалось, что с неба, прямо сквозь потололок на нее падает снег – невесомый, со вкусом забвения. Снег оседал на губах, веках, лице, одежде...
«Им усеян весь зал...» — девушке казалось, что она падает куда-то, в какую-то пропасть. Забвение...покой...холод...
«Это смерть?» — подумала она, едва ощущая запах лежащего рядом Александра. «Я умру?»
— «Нет», — вдруг услышала она. — «Это не смерть...»
— «А что же это?» — как тяжело было разговаривать с этим Никто, борясь с темнотой, накрывающей сознание.
— «Это начало новой жизни», — в памяти Анны мелькнула черная повязка.
— «Лейла, это ты?» — подумала Анна, но темнота победила.
====== Пустота ======
Сплетаясь в вечность, время течет и бежит, затягивая, увлекая тебя за собой мощным потоком. Цепляясь за соломинку, не надейся, что ты обретешь вечность – ее не было и нет...
Аня открыла глаза. Снега не было. Был серый потолок.
«Неужели мне все это приснилось?» — подумала она, и села на кровати. Она была в своей комнате, в академии Красной Луны.
«Где Александр?» — девушку грызла тревога.
Аня вскочила на ноги. Ей нужно найти его! Срочно!
— Куда это ты собралась? – услышала она за спиной звон. Девушка резко обернулась.
— А, это ты, Лилу, — сердце, ускорившее от испуга ритм, снова заработало в нормальном темпе.
— Я, — кивнула она, и спрыгнула с подоконника. Сверхвампирша была в обычной футболке и джинсах, что выглядело слегка непривычно. Рука, чуть выше локтя, была забинтована. – Так куда ты собралась?
— Я хотела найти Александра, – ответила Лолита. – Ты не знаешь, где он?
Лилу несколько секунд неотрывно смотрела на нее, словно что-то решая, а после хмыкнув, сказала:
— В больнице Александр.
— В больнице?! – вытаращила глаза Анна. – В какой?
— Я не имею права тебе говорить, — отозвалась Лилу, накручивая пепельную прядь на палец, – Лукор строго-настрого запретил.
— Мне плевать! – вдруг отрезала Анне. – Лукор не был там! И мне уже все равно! Адрес! – в глазах Лолиты горела такая решимость, что Лилу все же дала ей адрес.
— Хорошо, только смотри, чтоб не засекли. А то убью! Мне труда не составит, — пригрозила вампирша. Аня пообещала, что не выдаст ее. Лилу назвала адрес, и Ровенская поняла, что это та же самая больница, где она и Александр лежали первый раз.
— Ясно. Спасибо, — Аня выскочила из комнаты, хлопнув дверью.
— Я не могу вас пустить к нему! — проблеял врач, почти трусцой следуя за быстроидущей Аней. – Мне сказано никого не впускать к больному!
— Меня можно! – заверила его Анна.
— Нельзя пускать даже друзей...
— Я не друг, — она вошла в палату, и закрыла дверь, оставив тщедушного врача в коридоре.
Александр лежал в кровати, и спал. Голова была перевязана, а лицо болезненным.
«Боже мой», — подумала Анна, садясь на стул возле кровати. По вине этих лицемерных ублюдков все столько боли натерпелись, что теперь и на семь жизней хватит.
Девушка коснулась руки вампира – она была как обычно холодной, но не как у трупа, что слегка успокоило ее.
«Сколько всего произошло...» — устало подумала она. «Александр снова в больнице, Захария...наверное с ним все впорядке, но голова болеть будет», — Аня помнила, что Ленса отбросило на каменную стену. Обычному человеку бы это череп раскроило, а для вампира обошлось бы слабым сотрясением. «Ларк и Лилу отделались дешево», — Анна слабо улыбнулась, но тут закрыла глаза, и потрогала свое горло, в котором вдруг словно огонь развели. «Но Уилл...» — девушка потерла ладонями лицо, пытаясь успокоиться. Нельзя было волноваться – сил до сих пор не хватало, к тому же, она могла разбудить Александра. У Ани было чувство, словно внутри у нее медленно, но мучительно что-то сгорало, вызывая сильную тошноту. Хотелось что-нибудь сломать, разбить, лишь бы хоть на мгновение отвлечься от этого ада.
«Не верю... Пожалуйста, пусть все это окажется сном», — Аня села на холодный кафельный пол, и положила голову на руки, на кровать, возле Александра, пытаясь унять мучительные спазмы. «Пожалуйста, пусть все это исчезнет. Пусть весь этот год окажется всего лишь сном, который я видела, впав в кому после всех этих мучений на съезде...» — Анна закрыла глаза. «Я не хочу всего этого знать...»
«Порой неведение лучше знания...» — где-то на задворках памяти прозвучал голос Лейлы Ветер.
— Лучше...— Аня скользнула в сон.
Александр открыл глаза, и оглядел место, где он находится. Знакомое.
«Это что, та же самая больница?» — с сомнением подумал он, и повернув голову, поморщился. Затылок пронзила резкая боль, словно в него вогнали кол.
— Уй, черт! – тихо чертыхнулся он.
Тут его рука нащупала что-то чужеродное простыне.
«Волосы?» — удивился он, и медленно повернув голову, увидел знакомую шевелюру.
«Аня?» — он осторожно убрал волосы с лица девушки. Точно, она. Но лицо Лолиты изменилось, словно став старше. Может, из-за усталости? Под глазами были темные тени, словно от недосыпа, лицо бледнее обычного – какого-то нездорового сероватого оттенка, губы пересохшие. Последний раз она так плохо выглядела, когда их впервые привезли в эту больницу в прошлом году. Тогда девушка была измучена физическими пытками, а сейчас...
Александр сел на кровати, и внимательно оглядел руки и ноги Ани. Ровенская была в обыкновенной одежде – футболка и джинсовая юбка. Куртка, в которой она пришла, висела на стуле.
Никаких бинтов на теле не было, значит она не пострадала.
Тут Александр вспомнил, что она тогда кричала:
— «Он убил его! Он убил Уилла!...А я его убью!»
«Какой Уильям?» — подумал он. Тут вампир вспомнил парня, который был в комнате Ани. Тот же голубоглазый вампир тогда зашел в приемный зал Магистра с какими-то бумагами...
«Уильям...» — Александр снова посмотрел на спящую Аню. «Уильям...Ватер? Ученик академии Черной Розы?» — тут юноша вздрогнул. «Так он был наследником короны вампиров?! Этот парень, с которым я тогда сцепился, был сыном Магистра?!» — Александр зажмурил глаза, и снова их открыл. Все было ужасно запутано.
«Его убили. В том же зале. Что он там делал? Помочь что ли решил?» — Александр опустился на подушку, пытаясь разложить в голове все по своим полкам. «Он тоже был против «орхидеевцев» и всей этой вражды. Тогда это казалось вполне естесственным, потому что никто не знал, что он был сыном Магистра...» — мысли разбредались в разные стороны, и вампиру стоило большого труда собрать их вместе. Скорее всего, подобная каша в голове была от сотрясения. «Сын пошел против отца, тем более Магистра. Что ж, вполне понятно...» — Александр наконец наладил правильный поток мышления. «Он решил сражаться на нашей стороне, потому что знал, что если будет на стороне отца, то это ни к чему хорошему не приведет, чтобы он там ни говорил. Магистр, сам того не осознавая, в силу своей, как оказалось, ненормальности, пытался создать утопию. Та же ситуация, что и у Вайды Пруэтт. Слишком долгая жизнь, слишком слабое сознание, слишком слабые нервы. Организм не изнашивался, но душа — да.»