Вскоре подошла очередь Киры. Она встала, и неспешно подошла к стене. Закрыла глаза, и постояв секунды три, преодолела препятствие.
— Молодец, поздравляю. – сказала ей Аня, когда подруга вновь оказалась рядом с ней. Та смущенно порозовела:
— Спасибо. Это довольно сложная тема, но похоже я справилась.
Тем временем, профессор Доти перевел взгляд на Анну.
— Так, а вас я раньше не видел здесь. Вероятно вы — новая ученица, не так ли? – спросил он.
— Да. – ответила девушка. Профессор почесал в затылке.
— Значит вы нашей темы не знаете. Ну ладно, вас пропустим. – сказал он, наклоняясь к журналу, чтобы сделать пометку.
— Подождите! – вдруг сказала Аня. – Можно мне попробовать?
Все обернулись на нее. В некоторых глазах было удивление, в некоторых недоверие, а в некоторых и откровенное издевательство.
Профессор развел руками:
— Конечно можно. Но ведь у вас не получится. Вы не были ни на одном уроке. – сказал он, но увидев упрямое выражение на лице девушки, сдался.
— Хорошо. Тогда я вам объясню все в общих чертах, хотя сейчас и пробовать бесполезно.
Аня вышла на середину аудитории.
— Три основных шага, которые необходимо запомнить, и уметь выполнять их. Первое: когда подходите к стене, вы не должны ее бояться. Должно быть ощущение всесилия и вседозволенности. Таким образом, ваши мысли и ощущения как бы подчинят себе стену, и она вас пропустит. Второе: вы должны быть максимально сосредоточены. Ваша воля должна быть напряжена до предела. Острее клинка, прочнее стали. Именно этой силой воли вы подчините себе данный материал. И наконец третье: вы должны почувствовать себя бесплотным духом, привидением. Все это в совокупности с ощущением вседозволенности и силой воли подчинит вам эту стену. – проинструктировал ее Доти. – Все ясно?
Лола кивнула, подошла почти вплотную к стене, и остановилась, собираясь с мыслями. За спиной слышались перешептывания и смешки. Стараясь не обращать на них внимания, девушка сосредоточилась на трех основных шагах.
Она представила, что сделана из самой прочнейшей стали, какую только можно найти, что она всесильный клинок, способный пронзить стену словно обычный дым. Анна собирала по крупицам свою волю, из каждого уголка души. Наконец она почувствовала, что может свернуть любые горы, расплескать все моря и океаны, какие есть на Земле. Даже появилось ощущение, что она – это голое сознание, не зависящее ни от тела, ни от законов физики и химии.
— Так, время вышло. Садитесь на место, и потренируйтесь в послеурочное время. – раздался голос профессора Доти. В аудитории уже слышался откровенный смех. Но Аня не обратила на все это ровным счетом никакого внимания. Вместо этого, она сделала шаг вперед. В классе раздался чей-то удивленный возглас, который перерос во всеобщий шум.
Девушка открыла глаза, и обнаружила перед собой стену, но стену класса, покрытую светло-бежевой краской, а не грубую и серую, сделанную из бетона. Глаза лолиты расширились. Так у нее получилось! Значит ее догадка сработала!
Ровенская обернулась, и увидела серое препятствие у себя за спиной. Ей захотелось завопить от радости. Она выглянула из-за стены.
У профессора был такой напуганный вид, что Ане стало жалко его. Но спустя секунду, шокированное выражение исчезло с его лица, и он захохотал, сев на учительский стул. Лола недоуменно посмотрела на него.
— Уму непостижимо! – выдавил он сквозь смех. – Это невозможно! Это просто невозможно! Без разгона, без упорных отработок, да что же это…
Аня стояла, не зная, что ей делать. Она никак не ожидала такой реакции.
«Ой, боже мой. У него истерика», — подумала она, едва сдерживаясь, так как рот у нее все время пытался растянуться в идиотской улыбке. Наконец Доти успокоился. Он подошел к девушке, и сказал:
— Это было восхитительно. Даже Александр меня никогда так не удивлял, хоть он и профи в этом деле. – похвалил он ее. Аня повернула голову в сторону Александра. Он внешне никак не изменился, лишь глаза были открыты чуть шире, чем обычно.
— Но без подготовки, да еще и с первой попытки…уму непостижимо. Отлично, просто отлично, садитесь.
Аня кивнула. И окрыленная, полетела на свое место. Все студенты смотрели на нее с удивлением, некоторые даже опасливо. Когда она села на место, Милан и Кира тут же набросились на нее с вопросами:
— Как ты это сделала?! – округлив глаза, горячо спросила Кира.
— Ну я просто представила то, что он мне сказал. – пожала плечами Анна.
— Нет! Ты наверное не понимаешь всей невероятности своего поступка! – присоединился к подруге Милан. – Эту тему проходят три месяца! Три! А ты смогла все выполнить, ничего не зная о ней. Это невозможно! Даже Доти врядли смог бы также. Где ты этому научилась?!
— Да нигде. – проворчала Аня. – Просто у меня хорошее воображение, и я могу внушить себе что угодно.
— Посмотри на Александра! – вдруг шепнула Кира, толкая ее локтем. Аня последовала ее совету, как бы случайно скользнув по нему взглядом.
Он искоса смотрел на нее через плечо. Глаза его были расширены.
«Он удивлен. А мне казалось, что его ничем удивить нельзя», — подумала Анна. Встретившись с ней взглядом, он отвернулся.
«Как-то странно он себя ведет. Словно мы с ним даже не знакомы», — озадачилась Анна. «Вероятно потому, что никто не должен знать, что это он обратил меня. Это же вроде как личная тайна каждого», — решила она, успев поднахвататься разных сведений от Киры. «Да и потом, насчет выполненного задания… Возможно, что с его кровью мне передалась и часть его способностей…»
И выкинув на время все эти мысли из головы, стала слушать рассуждения профессора Доти на тему способности создания кратких иллюзий.
Когда прозвенел звонок, Лола, закинув сумку на плечо, вышла из душной аудитории. В коридоре было прохладно, и девушка сразу же взбодрилась. Она остановилась чуть в стороне от кабинета, поджидая, пока Милан и Кира выйдут из класса. В дверях образовалась пробка, которая бывает, когда все и сразу пытаются выбраться из опостылой учебной обители. Ровенской вдруг это напомнило ее старую школу,и она чуть вздохнула. Как же здешняя атмосфера отличается от той, в которой она находилась всю свою жизнь. Но несмотря на это, Лола почувствовала, что довольно быстро приживается здесь, в этом рассаднике всякой мистической заразы. Вероятно потому, что здесь все были такие же вампиры, как и она, и не было той серой повседневности, что в обычном, человеческом мире. Хотя бы потому, что в обычных школах не каждый день проходят сквозь стены, а если и проходят, то предварительно пробив ее.
Наконец Кира и Милан протолкнулись в дверной проем.
— Фух! Наконец-то! Я уж думала задавят! – недовольно проворчала она.
— Да уж… — протянул Милан, потирая ребра. – Мне кто-то, чем-то острым ткнул в бок. Черт, синяк будет.
— Не ной. – хмыкнула Кира. – Подумаешь, синяк.
Милан посмотрел на нее с видом хирурга, практикующего канибаллизм:
— Тебе значит можно, а мне нет? – возмутился он.
— Умница, ты правильно все понял! – хлопнула она его по плечу. – Я девушка — существо слабое и ранимое, а ты мужчина, и…
— Шкаф? – подсказал Милан. Кира застыла на полуслове.
— Почему шкаф? – удивилась она. Милан развел руками:
— Только шкафы не чувствуют, когда им в бок тыкают какую-нибудь фигню вроде ручки или дужки от очков. – возразил он.
— А знаешь, ведь он прав. – засмеявшись, сказала Аня, первой спускаясь по лестнице.
Кира и Милан препирались всю дорогу до кабинета искусства.
Это помещение казалось маленьким по-сравнению со всеми остальными огромными аудиториями, в которых проходили лекции, но и тут было, где развернуться. Анне класс напомнил чем-то мастерскую художника: Бледно-серые, штормового оттенка стены. Столы, заваленные всякими мелочами, а порой и странными вещами, десять парт со стульями, школьная доска. В углу кабинета стоял огромный сундук, на котором лежала чья-то бордовая мантия. «Учительская» — решила Лола.