Голова действительно казалась легкой и абсолютно пустой. Осенний ветер залезал за шиворот и за воротник, холодя беззащитную шею. К тому же мне теперь казалось, что волосы обрезаны все-таки неровно (хотя Антонина постаралась), и эти неровные концы торчат из-под шляпки, что всем теперь видно.
Что обо мне будут думать, с такой-то копной на голове! Нужно было сообразить, что волосы у меня пушистые и легкие, что их будет раздувать в разные стороны!
Но когда мы явились пред светлы очи Галины Георгиевны, та поприветствовала нас очень тепло и ни словом не прокомментировала швабру у меня на голове:
— Рада вас видеть! Неужели так быстро разобрались с моим делом?
Наша клиентка приняла нас у себя в кабинете. Она восседала в уютном кресле, держа на коленях неизменную корзинку с вязанием, и выглядела очень уютно — ни дать ни взять, добрая бабушка. Странно было думать, что бабушкой ей стать не доведется.
— Не совсем, но в этом направлении было очень много сделано, — шеф изысканно поклонился, сидя прямо у меня на руках. — Мы уже довольно точно представляем, как преступнику удалось провернуть его черное дело, осталось только найти улики, его изобличающие. Для этого прошу о разрешении осмотреть дом.
— С удовольствием дам вам его, — Галина Георгиевна любезно кивнула. — Вот только у меня в атриуме сейчас работает бригада…
— Какая бригада? — неприятно удивился шеф.
— Чинят люстру, — пояснила Галина Георгиевна. — Плановое обслуживание.
— Плановое? — переспросил шеф. — И как часто эти мастера появляются у вас в доме?
— Хм, — проговорила Галина Георгиевна. — Нужно свериться с календарем…
Она полезла в один из ящиков своего стола, продолжая неспешно рассказывать:
— Где-то месяц назад люстра начала мерцать… В Необходимске довольно трудно найти мастеров, готовых взяться за такую сложную конструкцию, я в свое время выписывала ее из Галлии, — на этих словах в голосе Галины Георгиевны послышалась явственная гордость. — И она не ломалась три десятка лет, должна я вам сказать! Но, видимо, у всякого механизма бывает предел прочности. И тогда я попросила Афанасия, это был мой тогдашний дворецкий, подыскать мастеров… Нашлись очень хорошие, вот только некоторые детали пришлось делать на заказ, как раз пообещали сегодня заменить…
В кабинете Галины Георгиевны было два окна: одно выходило на улицу, другое — в атриум, где люстра действительно была спущена на цепях до самого пола. Подле нее возились двое в синих спецовках, стоя на стремянках.
«Люстра, — подумала я. — А ведь в ней-то можно спрятать такой металлический цилиндр, как я видела. Было бы даже удобно. Люстра светит сама, и этот свет маскирует разноцветные лучи… а кроме того, призрак появлялся всегда в зоне прямой видимости от люстры, она ведь освещает все три этажа…»
Едва я так подумала, как ноги уже несли меня обратно, в атриум.
— Стоять! — крикнула я. — Вы арестованы!
Пожалуй, это был не самый умный поступок. Да нет, совершенно точно не самый умный. Но в тот момент я не думала о последствиях. Я думала только о том, что там, должно быть, Монро с каким-нибудь помощником изображает из себя мастеров-электриков, чтобы беспрепятственно извлечь из люстры свой прибор. А раз так, то они, конечно, попытаются сбежать, и только в моих силах их остановить! На шефа ведь надежды мало, у него лапки. Да и не хочу я, чтобы его опять ударили ногой по животу.
Мой вопль возымел именно тот эффект, на который я рассчитывала. Один из «электриков», поддерживавший стремянку снизу, тут же отпустил ее и бросился к выходу. Другой, стоявший на стремянке, пошатнулся. Лестница зашаталась тоже, и бедняга схватился за что-то в люстре, чтобы не упасть. Зазвенел хрусталь. Лестница с громким стуком упала на каменный пол, а «электрик» повис на одном из обручей люстры, громко вопя.
Сама люстра опасно накренилась, потом просела еще ниже, потом под действием законов физики ее повело в сторону — к стене.
Я же тем временем бросилась на перехват второго преступника.
Мое счастье, что дом Галины Георгиевны был так велик, а преступник был уже не так молод и страдал одышкой. Если бы не эти два обстоятельства, мне ни за что не удалось бы догнать его в срок.
А так — я догнала, налетела на него сзади и скрутила перед самой дверью на улицу.
И вот странно, обычно мне не очень хорошо даются контактные приемы, Прохор вечно ругает меня за то, что миндальничаю. А тут все вышло без сучка без задоринки, словно по учебнику.
Сдув с лица мешавшую прядь волос — да, вот об этом я тоже не подумала, когда выбирала себе прическу! — я уставилась на преступника, валявшегося подо мной на полу и стонавшего. Ну ничего удивительного, Монро, должно быть…