— Но потом Святослав Игоревич неожиданно умер… — подсказала я.
Пожарский проницательно поглядел на меня.
— Я ее не похищал, — сказал он.
Это сбило меня с толку. Я была уверена, что последует признание.
— Я не буду сдавать вас Полине! — выпалила я. — Мы с ней даже договора не заключали. Она мне не платила и платить не собирается!
— Что ж, рад слышать, что вы не строите насчет нее иллюзий, — мягким, чуть ироничным тоном сообщил мне Пожарский. — Но тем не менее я не похищал Ангелину. Мне, безусловно, претит, что дочь моего друга относится к ней как к живому товару. И ее эмоциональные нужды, вероятно, не удовлетворяются с тех пор, как умер Святослав. Однако жизни и здоровью Ангелины ничто не угрожало. Полина Святославовна заботилась о ней хотя бы потому, что рассчитывала продать подороже. Кроме того, я не могу позволить себе совершить преступление! Не сейчас, когда в Городском совете идет борьба за принятие этого законопроекта об ошейниках для генмодов… Я ведь в Запретительной палате. Если сейчас хотя бы тень скандала упадет на мое имя, последствия могут быть самые суровые.
«Ага, — подумала я, — так вот почему Полина уверена, что он вернет собаку при одном только намеке на то, что она расследует ее исчезновение сама, помимо полиции!»
Ну точно, вовсе она не такая дурочка, как мне показалось. Положительно, единственная идиотка в этой истории — я.
— А почему вы просто не выкупили собаку? — спросила я. — Раз Полина все равно хотела ее продать? Или она заломила слишком высокую цену?
— Барышня Воеводина просто-напросто отказалась мне ее продать, — сообщил Пожарский. — По ее словам, это аморально. Она предубеждена против генмодов, вы разве не заметили?
Я покачала головой. Впрочем, не так уж много я общалась с Полиной, а когда общалась, она говорила только обо всяких слухах и сплетнях.
— Да-да, — кивнул Пожарский. — Мне уже сообщили, что, когда она она обратилась в полицию, дело взяла на себя инспектор Жанара Салтымбаева. Возможно, вы ее знаете, она иногда привлекает вашего шефа к расследованиям. Так вот, Полина Святославовна устроила сцену на почве того, что инспектор Салтымбаева работает в паре с генмодом…
— Дмитрием Пастуховым, я его встречала, — закончила я за Пожарского.
— Вот видите, вы все понимаете, — в голосе Пожарского звучала улыбка.
Все-таки этот генпес обладал какими-то неисчерпаемыми запасами самообладания! Меня лично эта новость возмутила донельзя.
— Но я ведь тоже работаю с генмодом! — воскликнула я. — Василий Васильевич даже был моим опекуном, я этого никогда не скрывала!
— Вполне возможно, она пропустила это мимо ушей. У барышни Воеводиной есть такая полезная привычка — не слышать то, что нарушает ее планы.
— Что же делать? — пробормотала я. — Ведь Полина теперь в самом деле даст интервью газете и наведет на вас поклеп…
— Какое же вы хорошее и ответственное дитя! — улыбка в голосе Пожарского стала еще ощутимее. — Мурчалов отлично вас воспитал. Но, полагаю, теперь вы ничем не можете помочь — разве что каким-то способом найдете настоящего похитителя. Не обижайтесь, но мне не кажется, что это вам по силам. Похищение было устроено продуманно, даже насчет личности исполнительницы нет зацепок, не говоря уже о заказчике. Может быть, если у вас есть какие-то сведения, которые помогут инспектору Салтымбаевой…
— Но они правда есть! — воскликнула я в волнении. — Полина не отнесла ее в участок, а ведь у нее была она! То есть расписка! — в волнении я смешала все местоимения в кучу, но Пожарский, кажется, меня понял.
Я тут же достала из кармана записную книжку, а оттуда переданный мне дворецким Леопольдом листок с нарочито правильными ученическими буквами.
Конечно, не было никакой нужды показывать ее генмоду, но я чувствовала себя виноватой перед ним и мне хотелось дать ему понять, что я обязательно постараюсь помочь.
— Постойте, — сказал Пожарский, глядя на расписку. — Я знаю этот почерк!
Глава 8. Сучья совесть — 3 (фин)
Обладательница ученического почерка жила в моем же Рубиновом конце — не пришлось ехать далеко. Более того, всего в двух кварталах от дома шефа!
На мой взгляд, очень удачное обстоятельство, поскольку я смогла купить два пирожка с мясом у знакомого лоточника. И вовремя — мой живот давно уже подвывал.
Мы с Пожарским остановились у здания, очень похожего на наше: узкое, стоящее в ряду одинаковых каменных домов, с высоким крыльцом, палисадником и узорчатым фонарем над входом. Только у нас в палисаднике Антонина высадила люпины и флоксы, потому что они не требовали особого ухода, а здесь хозяева растили кусты гортензии, которые цвели огромными белыми соцветиями.