Все это было мне известно — нельзя работать в Необходимске, а тем более под началом моего шефа, и не знать таких вещей! Но я никогда особенно не осмысляла это свое знание. Оловянный конец меня интересовал мало.
Теперь же, оказавшись внутри одной из Башен, я поразилась тому, как на самом деле удобно тут все устроено. Вентиляция и впрямь работала прекрасно: в коридорах постоянно витали легкие запахи сварки и еще чего-то, непонятного, химического, но было прохладно — вполне можно жить! Правда, в жаркие дни здесь, скорее всего, не так радостно.
Кроме того, мне стало понятно, зачем каркас здания вынесен наружу: на нем размещались запасные ходы и выходы. Архитекторы Башни постарались устроить все так, чтобы, если в одном из цехов произойдет авария, башня не оказалась бы ловушкой для всех, кто в ней находится.
Благодаря лифтам мы добрались до помещения завода печатных машинок на четырнадцатом этаже всего за несколько минут.
Два сборочных цеха пустовали. Лежащие на столах наполовину собранные печатные машинки напомнили мне челюсти странных доисторических животных — в нашем палеонтологическом музее есть такая выставка.
Административные помещения нависали над цехом: высокие потолки позволяли встроить их в помещение в виде полуторного этажа. Видимо, это было сделано для того, чтобы владелец завода мог наблюдать за производством, как надсмотрщик.
Перед ведущей к этим помещениям подзаржавевшей металлической лестницей стояло несколько голубых картонных конусов: знак, что территория оцеплена, и на ней работает полиция. Главный судмедэксперт Копылов галантно отодвинул эти голубые конусы перед нами с Жанарой. А может быть, дело было не в галантности, может быть, ему так полагалось по должности.
Едва мы поднялись наверх, в святая святых этого арендованного заводика, я тут же поняла, что здесь никто за работой внизу не наблюдал уже давно. Все огромные оконные переплеты были заставлены изнутри чертежными кульманами, как будто покойный их коллекционировал.
Сам инженер Стряпухин лежал в луже темной крови у обширного стола, больше напоминающего верстак, чем конторскую принадлежность. От него начинало уже немного попахивать разложением — возможно, только для самых чувствительных носов (шеф брезгливо дернулся у меня на руках, Пастухов тоже замешкался на пороге, но остальные и не поморщились).
— Сколько здесь уже лежит тело? — спросил шеф.
— Со вчерашнего вечера, — сказала девушка в белом халате, которая как раз устанавливала в кабинете фотокамеру. Копылов представил ее коротко: «Иванова, из моей команды». Полицейские редко соблюдают этикет, особенно при деле.
— А точнее? — встопорщил усы Василий Васильевич.
— А точнее вам только господь Иегова скажет, — бестрепетно сообщила шефу девица, и я тут же мысленно ее пожалела. — И то только после всестороннего обследования. Которое я еще не закончила!
Но шеф не выдал ей отповедь, а Копылов только мягко вздохнул.
— Света, нам бы ваши предварительные выводы.
Видно, девушка отличалась большим талантом, раз ей такое дозволялось. Это же подчеркивало и обращение Копылова по имени. А может быть, он просто рулил своим ведомством крайне эксцентрично.
Иванова поджала губы.
— Между десятью вечера и часом ночи, учитывая то, что на ночь вентиляцию тут выключают.
После этого — невиданное дело! — шеф вежливо испросил разрешения на обход помещения.
— Только наденьте это, — Иванова вручила Василию Васильевичу предмет гардероба вроде такого же белого халата, что был на ней, только с капюшоном и явно рассчитанный на генмодов небольшого размера. — Не хочу найти вашу шерсть там, где ей быть не полагается.
Мне пришлось приложить все мои актерские способности, чтобы сдержать смешки: обряженный в этот белый наряд, шеф выглядел препотешно! Тем более, что белая ткань, оказывается, еще и обвязывалась вокруг каждой лапы.
Шефу это тоже пришлось не по вкусу, и единственным утешением стало то, что Пастухов вынужден был облачиться точно так же, а я, Салтымбаева и Копылов надели белые халаты.
После этого приступили к осмотру.
Больше всего меня поразила степень захламленности помещения. Шефов кабинет тоже не подарок: когда я протираю там пыль, то всегда мечтаю о таком специальном устройстве, вроде каминных мехов со слоновьим хоботом. Я бы направляла этот хобот на книжные полки, стопки и папки журналов, и вуаля, работа была бы закончена за несколько минут.
Тут, подумала я, в помощь бы такому меха-хоботу понадобилось бы десяток фей с метелками, никак не меньше.