— Спокойно, Анна, — сказал он. — Расскажите все по порядку!
Я набрала побольше воздуха в грудь — и рассказала.
Разумеется, после того, как Орехов познакомил меня с Серебряковым на верхней палубе, я не побежала сразу к шефу — это было бы неудобно сделать в той ситуации. Тем более, что мы как раз отчаливали, почти все гости собрались в салоне, и Орехов вздумал со всеми меня познакомить.
Заодно я выяснила, что публика на пароходе собралась весьма пестрая. Никифор явно собирался не только развлечься, но и решить заодно несколько важных дел.
Так, среди гостей я опознала Виктора Павловича Залесского — одного из служащих высокого ранга сарелийского кумпанства «Озерный никель». Мы с ним мельком встречались зимой, во время дела о Таинственном таксисте. Я бы ни за что его не вспомнила, но шеф тогда отпустил ремарку о том, что Ореховское кумпанство, мол, стремится выйти в промышленность, и этого было довольно, чтобы случайная встреча врезалась мне в память.
Кроме того, мне пришлось раскланяться и с козлом Матвеем Вениаминовичем Рогачевым… Правильнее бы, конечно, отрекомендовать его как профессора медицины и одного из лучших мастеров постановки диагнозов в Необходимске — шеф, например, водит к нему Ваську на осмотры, — но я, право же, никогда еще не встречала генмода, для аттестации которого видовая принадлежность подходила бы больше!
Кроме него присутствовало и несколько других высокопоставленных медиков (или, скорее, наиболее значительных представителей медицинских кафедр наших университетов), почти все — люди. Как я поняла, после превращения прошлогоднего медико-биологического конгресса в Необходимске в настоящую ярмарку (как впоследствии оказалось, очень прибыльную), Орехов теперь искал возможность сделать это мероприятие регулярным и проводить его если не каждый год, то хотя бы раз в два-три года.
Ну и, конечно, Серебряков.
Его присутствие я никак не могла объяснить. Да, разумеется, было то, о чем сказал Орехов, — что он попросту желает договориться о гастролях. Тем более, что меня также представили директору городского цирка, где чаще всего выступали заезжие знаменитости, и где планировались проводить развлекательные мероприятия для медицинского конгресса, буде получится опять сделать его научно-популярным — госпоже Геворкян. То есть на поверхности все было чисто — Орехов попросту оказывает услугу приятелю. Но если углубиться в тему, то возникает много вопросов. С каких это пор Орехов занимается чужими гастролями? Сколько направлений деятельности вообще может быть у его кумпанства?
А даже если бы он правда руководствовался только этими мотивами — с чего бы приглашать этого Серебрякова именно тогда, когда он пригласил меня⁈ Неужели же можно поверить, что это просто совпадение и он не знает о моей истории со Златовскими?
— Вы уверены, что это их сын? — спросил шеф, когда я закончила говорить.
— Совершенно! — с жаром воскликнула я. — По крайней мере, сын Милены. И он носит их старую фамилию, так что…
— Не помню, чтобы я находил какие-либо сведения об их детях, — заметил шеф, — а я собрал на эту парочку обширное досье… Правда, они долгое время прожили в Сарелии. Может быть, там кого-то и родили, однако никто из этих детей в Необходимске никак о себе не заявлял. И вы уверены, что это именно ребенок? Может быть, он ее племянник или что-то в этом роде.
— Говорю же, фамилия Серебряков, а похож на Милену, — упрямо повторила я. — Был бы племянник по ее линии, другая была бы фамилия. Да вы сами посмотрите на него — и вам все станет ясно!
— Непременно посмотрю, прямо за завтраком, — пообещал шеф, еще раз сладко потягиваясь. — А вы, еще раз повторю, не паникуйте. Да, все это выглядит не слишком ободряюще. Но мы ведь с вами практически исключили то, что Орехов работал на пару с Соляченковой. И следствие под руководством Дмитрия ничего такого не обнаружило.
— Да мне самой не хочется его подозревать! — почувствовав неожиданную в начале дня усталость, я опустилась на диванчик; между прочим, очень мягкий и удобный. — Однако для совпадения это все слишком…
Я даже слов не смогла подобрать, насколько «слишком».
Мурчалов вздохнул.
— А для не-совпадения — слишком опереточно. Сами посудите. Чего Орехов мог желать, сталкивая вас на пароходе лицом к лицу с наследником ваших злейших врагов? Если Серебряков хочет продолжить дело своих родителей или хотя бы попытаться отомстить за них, так ему стоило держаться в тени.
— Я думаю, что нам нужно сойти на берег, пока не поздно, — нервно произнесла я, игнорируя доводы шефа. — Просто на всякий случай. Мне все это очень не нравится. И не нравится, что мы тут с вами остались без всякой защиты! Я даже пистолет не взяла!