Я выглянула из-за шкафа. Ну да, кворум уже в полном сборе: помимо известных мне лиц и Степашенко в кабинете присутствовал еще молодой, но очень традиционно одетый господин с напомаженными усиками — он-то и бушевал, и это его Аксенушкин назвал Эммануилом Викторовичем. Очевидно, один из Филатовых. Вряд ли «отец»: выглядел он лет на тридцать пять, а кумпанство старое и респектабельное. Значит, младшее поколение.
Кроме него присутствовала еще незнакомая мне женщина, которая бесстрастно сидела, сложив руки на коленях. На груди у нее красовался небольшой жетон с вышитым алмазом: должно быть, служащая «Сиранских алмазов», которую привез Волков. А еще были двое, мужчина и женщина; мужчина постарше, женщина помоложе. По всей видимости, тот самый поверенный Ореховых с помощницей, в отсутствие которых Ореховы не хотели обсуждать судьбу драгоценностей.
— А вот как раз этот вопрос вы упускаете из виду, — проговорил шеф.
Он под всем этим напором оставался совершенно невозмутимым, даже вылизывал лапку: его излюбленный жест, когда он хотел показать, что его ничего не беспокоит.
— Как это так? — воскликнул Филатов. — Я ничего не упускаю! Я управляю этим кумпанством уже пять лет, и никто ни разу не обвел меня вокруг пальца!
Ну точно, сын. И почему-то последнему заявлению я не поверила: индюк — он и есть индюк, обязательно сам себя где-нибудь обманывает.
— Официального договора с Ореховыми на изготовление гарнитура заключено не было, — произнес Мурчалов. — По существу, вы делали драгоценности под честное слово.
— Честное слово Ореховых!
— Не Ореховых, а мошенников. Ваше положение в этом деле достаточно шаткое. Если это выйдет наружу, над вами и вашим кумпанством будут смеяться.
— Ничего подобного! Мы не каким-то мошенникам поверили, не кому попало — самому Фергюсу Маккорману, секретарю Ореховых! Его весь Необходимск знает!
— Однако вы не отрицаете, что договора оказания услуг не подписывали! — это вступил нотариус.
— Вот с этого места попрошу подробнее, — шеф бросил на поверенного уничижительный взгляд и поднял лапку. — Как выглядел генмод, представившийся Фергюсом Маккорманом?
— Черный ворон-генмод! Как он еще мог выглядеть! Я их не отличаю! Но я разговаривал с Маккорманом неоднократно, и могу поклясться, что со мною говорил именно он!
— Поддерживаю, — сказала спокойная женщина с нашивкой алмаза. — Наша фирма также не стала бы работать непонятно по чьему заказу.
— И то верно! — вскричал старый знакомец Степашенко. — Подайте нам этого ворона! Где он? Сбежал, небось, с драгоценностями! Вызовите его!
— Фергюс распоряжается на свадьбе, — спокойно проговорил Орехов, — а что касается очной ставки, то всему свое время.
Никифор вообще изумительно держался под этим перекрестным огнем: было ничуть не похоже, что он даже самую малость нервничает. Даже в том, что он предоставил вести разговор Мурчалову, чувствовалась особая уверенность: мол, я настолько хорошо контролирую ситуацию, что нашел наилучшего исполнителя и ему не мешаю. Выучка, разумеется.
Явилась мысль: хорошо, что я не вышла за него замуж. С таким мужем и не выяснишь отношения как следует — никогда не поймешь, когда его что-то правда задевает, а когда он просто хорошо владеет собой.
Интересно, а как Марина различает?
— Это ни в коем случае не проблема нашей фирмы, если ваш слуга решил провести хозяев, — подлила масла в огонь спокойная женщина, разглаживая юбку на коленях. — Мы — жертвы мошенников, но никак уж не легковерные идиоты!
— Вы не легковерные идиоты… — проговорил шеф. — Если, конечно, это был тот генмод.
— Ну вот! — возмутился Филатов. — Еще и выгораживать будете!
— Вы сами признались, что не различаете генмодов, — пожал плечами пожилой нотариус. — Я слышал это собственными ушами.
— Ах черт! — Филатов обернулся к Аксенушкину. — Это ты виноват!
— Попрошу не выражаться! — Татьяна Афанасьевна, которая до сего момента молчала, не вмешиваясь в разговор, властно постучала по полу своей массивной палкой. — И вообще, помолчите!
Наступила тишина.
Тишина, в которой очень отчетливо прозвучал голос шефа:
— Я почти наверняка знаю одного из мошенников. Во всяком случае, мошенника из числа персонала Ореховых. И должен признать, никакого отношения к Маккорману или даже постоянным работникам особняка эта особа не имеет.
«Адель! — подумала я, вспомнив, кто мешал мне поговорить с Мариной. — Наверняка она! У нее в подчинении множество работников, птицы-генмоды среди них тоже есть! Наверняка Филатов перепутал, принял дрозда или галку за ворона, это легче легкого, если не разбираешься не только в генмодах, но и в птицах!»