— Ну вот что, Овчаркин, или как там тебя, — раздраженно перебило его начальство. — Тебе не нравится, что нашим собратьям профсоюз дал подзаработать? Тебе охота, чтобы все только в охранку да в пастухи шли?
— Ничего против не имею, господин старший инспектор, но…
— Надоел ты мне. Передай своему непосредственному начальству, что я велел тебя до конца месяца в ночные патрули вне очереди ставить. И радуйся, что легко отделался, потому как на хорошем счету. Понял?
— Понял, господин старший инспектор, как не понять, — стоическим тоном проговорил генпес.
Зацокали когти по деревянному паркету: вот-вот дверь отворится — и прямо на меня!
Я отпрянул в сторону, чтобы не попасть под удар сего снаряда, а сам лихорадочно размышлял.
Мне сразу же стало понятно, о какой стройке говорит генпес: и впрямь, началась такая возле ратуши несколько дней назад. Все чин по чину, лентами ограждено, рабочие в защитных касках… Я тоже заметил, что там на удивление много генмодов-собак, которые рыли землю и развозили ее в тачках, хотя люди тоже имелись. Мне стало любопытно, и я спросил у одного из рабочих (как раз-таки человека — ни один порядочный генкот не заговорит с собакой без веской на той причины). И тот ответил, что строят они новую дренажную систему. Мол, старая прохудилась, и Ратушу теперь затапливает при каждой оттепели (а таких с начала февраля уже парочка случилась — год выдался теплый).
Ни слова про смену отопительных труб.
Но если этот помощник младшего инспектора (самый нижний чин в ЦГУП, чуть выше постового на углу) проверял разрешение и там именно трубы указали, то и впрямь странно выходит! Очень странно.
А еще страннее, что его начальство так вот сразу отмахнулось. Может быть, конечно, дело и впрямь яйца выеденного не стоит и кто-то просто совершает небольшую растрату — точнее, совершенно официально «дает заработать собратьям-генмодам» на деньгах Городского совета. А может быть…
Я даже сам не знал, что. Но если кто-то дал на лапу старшему инспектору ЦГУП, то вполне вероятно нечто крупное. Например, ограбление хранилища при Ратуше или что-то в этом духе. Или подкоп до ближайшего банка. Там как раз отделение Майерса через площадь.
А что? Дерзко, нагло, изящно. Если бы я совершал преступление, что-то в этом духе и задумал бы.
Короче говоря, за те доли секунды, что неизвестный мне полицейский Пастухов шагал до двери и открывал ее, у меня в голове сложился план действий.
Ну ладно, не план. Общие очертания. Но главное ведь — начать!
Не надо, кстати говоря, думать, что я тогда был настолько романтичным юношей, что, погнавшись за вкусной тайной (или, скорее, намеком на тайну), совершенно упустил из виду деловые соображения. Напротив, я здраво рассудил: собственных клиентов у меня пока нет, и отчего бы не попробовать начать сольную карьеру с потенциально громкого дела? А если оно не выгорит или окажется пшиком, то никто ничего и не узнает.
Для начала я отбежал чуть дальше по коридору и завернул за угол — не хватало еще, чтобы этот (возможно, продажный) старший инспектор меня услышал. Там я стал дожидаться намеченного клиента.
Пастухов не заставил себя ждать.
Он и впрямь оказался овчаркой, лохматой и черно-рыжей. Из-за длинной шерсти казался еще крупнее, чем в действительности.
Я не стыжусь признать, что ощутил… нет, не страх, но некоторую оторопь. Как я уже говорил, ни один честный генкот не станет заговаривать с собакой просто так. Во время наших с Вильгельминой расследований мне приходилось иметь с ними дело, но всегда в официальном качестве, а тут предстояло свести знакомство с нуля!
— Господин помощник младшего инспектора Пастухов! — окликнул я его.
Он повернул ко мне страшноватую морду и оскалился:
— Да… гражданин?
Позже я узнал, что обычно Дмитрий куда приветливее, но тогда начальник его допек.
— Сыщик Мурчалов, — произнес я с большим достоинством и самообладанием. — Прошу прощения, однако я невольно услышал ваш разговор со старшим инспектором. Если у вас есть желание разобраться в этом деле, думаю, я смогу вам помочь.
— Нету у меня денег на всяких шарлатанов, — отрезал Пастухов решительно.
— Кто говорил о деньгах? — я гордо выпрямился. — Я патриот не меньше вашего! Если они делают подкоп в Ратушу, это нужно пресечь!
Пастухов фыркнул.
— Небось, только начинаете сыщиком работать?
Мне не понравилась его догадливость, но я сохранил самообладание и только хвостом махнул.
— Это к делу не относится. Важно то, что я разделяю ваше беспокойство и хочу помочь.
— Ну ладно… патриот, — Пастухов сощурился. — Пойдем поговорим.