— Милая моя Аня, проснитесь же! — Светлана гладила меня по руке.
— Впервые вижу, чтобы кто-то так глубоко прочувствовал древнюю магию, — Стас смотрел на меня с таким несомненным одобрением, что щеки мои, наверное, покраснели. По крайней мере, я изрядно это подозревала.
— Вы должны, вы просто обязаны прийти завтра, — Светлана снова взволнованно пожала мою руку. — У вас, несомненно, большие способности!
— Способности к чему? — спросила я тупо.
— Как к чему? — воскликнула другая женщина, кажется, Ирина. — К магии.
Мне внезапно стало страшно. В магию я не верила, что происходило со мной, не понимала. Я очень остро вспомнила булавку, которую Златовская прижала к моей щеке. Это было прошлой осенью, но память так ярко вспыхнула во мне, словно прошло не больше недели.
Я вскочила в такой спешке, что отодвинула тяжелый стул. Голова плыла. Мне нужно было выбраться оттуда, выбраться во что бы то ни стало!
— Аня, что с вами? Вам нехорошо? — Светлана схватила меня за руку.
— Мы не можем отпустить вас в таком состоянии, позвольте, мы проводим вас, — проговорил Стас своим низким волшебным голосом. — Где вы проживаете? Вы одна? Может быть, стоит послать за кем-то из ваших родных?
В моем затуманенном сознании отложилось только, что меня хотят удержать, сковать, не пустить. Они снова хотят меня запереть! В клетке!
Всплыли иные картины: стеклянные тубы от пола до потолка, шланг, который запихивали мне в рот, а потом меня в эту трубку, а я маленькая, все вокруг большие, сильные, я не могу пошевелиться…
Я рванулась, Светлана вскрикнула. Похоже, я больно дернула ее руку.
Это меня отрезвило.
Тут же вспомнилось другое: история с «призраком» госпожи Байстрюк и оптическим аппаратом Монро. Тогда я тоже погрузилась в состояние аффекта и все разнесла. Но что простительно один раз, второй — просто позор! Неужели же я не могу справиться с собой? Ведь ничего же, в сущности, не произошло!
И надо радоваться, что у меня нашли какие-то способности к магии… на самом деле я тут же начала подозревать, что этот странный гимн так гипнотически подействовал на меня из-за моего происхождения. Как бы то ни было, это поможет мне втереться в доверие, как хотели Вильгельмина и шеф!
— Прошу прощения, — тихо сказала я. — Я… мне немного не по себе. Да, конечно же, проводите меня! — я поглядела на Стаса, как я надеялась, достаточно робко.
— Может быть, за кем-то послать? — снова повторил Стас, слегка наклоняясь ко мне (при его росте ему и впрямь пришлось наклоняться!) и касаясь моего плеча.
Я мотнула головой.
— Нет, я живу одна. Снимаю комнату на Голубой улице… — я назвала адрес.
— Бедняжка! — сказала то ли Ирина, то ли не Ирина. — Ну, уж теперь-то мы не оставим вас одну!
— Если, конечно, вы сами этого хотите, — мягко добавил Стас.
Хочу ли я? Больше всего на свете я хотела вырваться от них и сбежать за тридевять земель!
— Вы очень любезны, — не знаю, удался ли мне лепет или нет, но, вроде бы, поверили.
И они меня не оставили.
Только выходя из здания под конвоем двух женщин в черном и Стаса, я сообразила, что, прослушав весь «ассирийский гимн» от начала и до конца, так и не поняла, что же там должно «пребыть вовеки».
Глава 8
Во всем виноваты вампиры — 3
За неделю, конечно, мы с делом не закончили. Хотя должна сказать, что в целом глубокое внедрение мне удалось. Все прошло гораздо успешнее, чем я смела надеяться.
Моя первая встреча со «Школой» состоялась в субботу, а в пятницу на следующей неделе я отправилась в гости к старшему инспектору Пастухову, старинному другу и товарищу шефа. Точнее, не столько к нему, сколько к Эльдару Волкову, его подопечному.
Точно отношения Пастухова и Эльдара охарактеризовать трудно: Эльдару скоро исполняется восемнадцать, он уже совершеннолетний (по нашим законам совершеннолетие считается с семнадцати лет), так что по-настоящему приемным сыном или хотя бы опекаемым он быть не может. Вместе с тем Пастухов принял живейшее участие в его судьбе и живут они вместе.
Правда, не знаю, сколько тут доброй воли Пастухова, а сколько дело случая: в прошлом году после того, как мы с Эльдаром вместе побывали в плену у организованной преступности, Эльдар потерял съемную комнату, и старший инспектор пустил его пожить к себе в общежитие. Эльдар — парень с золотыми руками и ясной головой, подрабатывал на сборочной линии и был подмастерьем инженера. Поэтому он за короткое время стал в общежитии незаменим: починил все, до чего у занятых полицейских руки не доходили, соорудил стиральную машинку, с которой могли обращаться даже генмоды, и даже приспособился готовить какие-то разносолы из доступных небогатым службистам продуктов.