Не сразу я поняла, что вижу: комната освещалась совсем скудно, еще скуднее, чем та, где я только что наблюдала за сбором пожертвований. Горело всего несколько свечей. Впрочем, и сама комната казалась не больше будуара богатой дамы. Да и то, насколько я помню, будуар Полины Воеводиной, дочери бывшего мэра и моей заклятой подруги по пансиону, был побольше.
В разбавленных свечным светом сумерках мне удалось разглядеть несколько диванов, составленных полукругом. Кроме того, прямо на полу лежали подушки, словно в каганатском серале, и некоторые люди — тоже женщины — сидели прямо на них.
Насколько можно было разобрать, тут все женщины были с распущенными волосами и в черных платьях. Кроме того, почти все они казались молоды — никого намного старше двадцати с небольшим. Всего я насчитала человек семь, не могу поручиться: часть фигур терялась в полутьме.
Зато центр этой композиции, сидящий на центральной оттоманке мужчина, освещен был хорошо. Я никогда не видела его, но сразу узнала: Вильгельмина Бонд подробно его описала. То был Гуннар Лейфссон — очень высокий (даже в сидячем положении) худой человек с длинным крючковатым носом и рыжими курчавыми волосами!
По словам Вильгельмины, у него должны были быть еще и оттопыренные уши, но этого я не увидела: их скрывали распущенные волосы до плеч.
Несмотря на черноту одеяния, он казался роскошно наряженным: его пальцы усеивали перстни, на груди висел медальон с огромным рубином — или с камнем, весьма похожим на рубин. Он вспыхивал красным, покачиваясь.
Сидел он развалясь, совершенно по-царски — или как умеют некоторые коты-генмоды, не будем показывать пальцем. У его ног на подушке сидела девушка, он гладил ее волосы.
— … время собрать силу ночи, — говорил он низким голосом с легким акцентом. — Ты!
С этими словами он указал на девушку, сидевшую на диванчике чуть поодаль от него.
— Почту за честь, — ответила она звонким высоким голосом.
Выбранная адептка встала и подошла к лидеру секты. Тот взял со столика, теряющегося в темноте, изукрашенный самоцветами фужер — или, скорее, кубок — и маленький нож с золотой рукоятью, столь же богато изукрашенный. Протянул их девушке.
Девушка приняла только нож, кубок она оставила в его руках. Оголив запястье, она протянула его над кубком и резанула по нему ножичком, так, чтобы темная кровь закапала в кубок.
— Ты сильная и хорошая дочь ночи, — одобрительно проговорил Лейфссон. — Ты даешь много и без колебаний.
— Спасибо, мессир, — ответила девушка.
Инстинктивным, почти кокетливым движением она убрала волосы с лица, и я смогла ее разглядеть. Это была Вертухина.
— Достаточно, — сказал между тем Гуннар. — За вас, возлюбленные мои!
Он поднес кубок к губам и неторопливо пригубил.
Глава 9
Во всем виноваты вампиры — 4
Далее мой рассказ сбился. Все дело в том, что на меня навалилась тошнота. Повествование заняло совсем немного времени — записать все в подробностях вышло бы куда дольше, чем рассказать Эльдару. Я как раз успела съесть несколько ложек, и меня замутило. Впрочем, не до рвоты: я сказала Эльдару правду, желудок у меня луженый, да и еда в нем за последнюю неделю бывала. По крайней мере, мне так казалось. Иной раз сложно уследить, что именно и в каких количествах ты ешь, когда тебя кормит кто-то другой, при этом исправно подливая вина и отвлекая на ритуалы и «учебные сеансы».
К тому же поначалу я находилась в изрядно взвинченном и приподнятом настроении от всего происходящего, а это рассеивает внимание…
— Так что, зрелище того, как этот тип пьет кровь, произвело на вас такое сильное впечатление, что вы пришли ко мне за советом? — нахмурился Эльдар. — На вас не похоже.
— О нет! — ответила я. — Это было неделю назад.
— Что же с вами происходило всю неделю? — тут он помрачнел. — Господи вседержитель, да у вас тоже брали кровь?
Я покачала головой и зачем-то в доказательство показала ему свои запястья, лишенные всякого намека на шрамы.
— О, что со мной происходило потом, рассказывать не так долго, — сказала я. — Я поняла, что мне нужно подробнее узнать о том, что происходит во всем этом вертепе… Не то чтобы я сразу решила, будто Гуннар настоящий вампир. Но я ведь читала легенды, видела даже несколько пьес… Согласитесь, «Школа детей ночи», все это складывалось довольно ловко… У меня возникли некие сомнения. В общем, я благополучно спустилась на первый этаж — никто меня не засек — нашла Светлану и сказала, что служба внутреннего круга произвела такое сильное впечатление, что я хотела бы официально стать адепткой. И после этого они занялись мною особенно плотно…