Ну, почти. В моем случае свобода начиналась на каменной лестнице, ведущей вверх из подвала.
Осталось только выбраться из особняка.
Под настроение шеф иногда любит порассуждать о том, что самое важное в сыскном деле. С его точки зрения, это наблюдательность, и тут, конечно, не поспоришь. Кроме того, он обожает добавлять, что порой самые неожиданные наблюдения и случайные выводы могут оказаться тем самым ключиком, который и позволит решить проблему.
А речь в деле частного детектива частенько идет именно о решении проблемы, вовсе даже не о розыске преступника, как я имела возможность убедиться. Преступника-то как раз разыскать в большей части случаев отнюдь не проблема…
Так вот, несясь сломя голову по коридору роскошного дома оперной певицы, я как никогда понимала правоту шефа. Кто бы мог подумать, что сбежать от противоправного культа мне помогут занятия рисованием! Ведь именно благодаря им я так хорошо запомнила и этот особняк, и его местоположение… Еще бы еще знать сам план, но увы, внутри этого дома или даже за воротами я никогда не была.
Единственное, что меня спасало: я хорошо помнила, что дом был трехэтажный, не считая этих вычурных башенок, и в одном месте сплошная стена как раз возвышалась над текущей через парк речкой. На первом этаже подходящих окон не было: визуальная память подсказывала, что они там слишком узкие и забранные решеткой. Конечно, если решетка закреплена изнутри, то ничего страшного, а если снаружи?..
В общем, мне нужно было разыскать нужную стену изнутри дома, поэтому я пулей взлетела по парадной лестнице на второй этаж и помчалась по коридору, заглядывая во все окна, чтобы понять, правильно ли бегу. Или хотя бы — насколько неправильно.
К несчастью, пока мы возились в подвале, совсем стемнело. К счастью, хозяйственный двор и постройки особняка ярко освещали фонари, вполне можно ориентироваться. К несчастью снова, я понятия не имела, в какую сторону нужно бежать, чтобы прибежать туда, куда мне надо. Оставалось надеяться на удачу. При этом я понимала, что, если все же свернула не в то крыло, назад мне придется возвращаться мимо организованной (или не очень организованной) погони из адептов, охранников, если они тут есть, и домашних слуг.
Удача мне улыбнулась: из очередного окна я увидела парковый фонарь, сияющий через голые ветви клена, а заодно блеск того же самого фонаря в темной воде реки под ним. Оно!
Я дернула щеколду окна, уже различая в том конце коридора, откуда прибежала, шум и гам — за мной наконец-то выслали погоню. Высокие створки с мелким переплетом в старинном стиле распахнулись с грохотом и мелким дребезжанием, мне в лицо дохнуло вечерним холодом.
Второй этаж, все же довольно высоко — но ничего страшного! К тому же, вода должна смягчить падение.
Эх, вот только правда, если бы было потеплее! На Неперехожей только лед недавно сошел…
И еще допрыгнуть бы до этой воды — она оказалась не сразу под окнами, до нее шел довольно крутой скос. Тут моя память меня подвела: мне казалось, что стены дома прямо-таки вырастают из Номки. Ну или, по крайней мере, так мы их тогда рисовали для большей живописности.
Ладно, была не была! Только бы шею не свернуть, а то меня дома Васька ждет!
Я прыгнула.
Честно сказать, это непросто, сигать в темноту с узкого подоконника! В первую же секунду меня охватило ужасающее сомнение, что все это было ужасной ошибкой, и стоило бы сдаться на милость «вампиров», и дальше изображая жертву булавки — а бежать как-нибудь потом, при более удобной возможности.
В следующую секунду сомнения превратились в уверенность. Но секунда закончилась ударом в ноги и влажной грязью, заскользившей под каблуками.
Все-таки до воды я не допрыгнула, попала на косогор. Ноги сами сделали несколько больших шагов вперед, как бывает, когда ты несешься вниз по крутому склону и не можешь остановиться. Только склон оказался совсем короткий, и уже на третьем шаге я по пояс оказалась в ледяной воде.
Ух!
В сугробе, скажу я вам, гораздо теплее!
На секунду я замерла в шоке, меня скрутило судорогой. Показалось, что я сейчас упаду в эту темную мелкую воду лицом вниз, и несерьезный характер речки отнюдь не помешает мне стать в ней утопленницей. Кстати, даже не первой — на практике в Школе сыщиков им. Энгелиуса я узнала, что здесь вылавливают трупы довольно часто; в основном это подвыпившие бродяги, надеявшиеся заночевать в парке, и не менее подвыпившие гуляки, покинувшие питейные заведения выше по течению.