— Да вот, думаю, — весело сказала я, благо, тема их разговора подсказала мне идею. — Не заинтересуют ли вас занимательные истории про коварство, любовь и измену? А то у меня их — выбирай не хочу!
В доказательство я приподняла руку, в которой несла связку дешевеньких изданий.
Прохор мне когда-то говорил, что разбивать первый лед — самое трудное. В половине случаев, если не больше, таких торговцев вразнос прогоняют. Спасений тут два: если слугам в это время совсем нечего делать (а может быть, у них есть тяжелая, но несрочная работа, которую они не прочь отложить), и ты становишься желанным поводом отвлечься. Или же если твой товар их в самом деле заинтересует.
Еще, говорил Прохор, годится легкий флирт, если попадется субъект противоположного пола, но только на крайний случай. Такое работает без сучка без задоринки только в остросюжетных рассказах и романах; на самом деле, стоит чему-то пойти не так, как человек, из которого ты пытаешься добыть сведения, обидится насмерть, и прости-прощай с таким трудом наведенные мосты!
Но тут мне повезло — или же я в самом деле хорошо подобрала наживку. Глаза у обеих служанок буквально загорелись.
Тут же нужная мне женщина (ее звали Вика) пригласила меня на кухню, служанка из соседнего дома (по имени Лена) к нам присоединилась — а еще через пять минут мы пили чай, перемывая косточки всем вокруг, от извозчика Михаила, чья история на поверку оказалась совсем не такой интересной, как можно было подумать, до хозяев дома Вельяминовых. А это-то мне и было нужно.
— Вот по секрету вам скажу, наш-то хозяин тоже хозяйке изменяет, — делилась Вика. — Уходит рано, приходит поздно, дома не ночует…
И она вкратце пересказала нам все то, что я и так знала от Мягколап.
— Да, тут и говорить нечего, изменяет, — закивала Лена. — Я так думаю — с самой этой депутатшей!
— Да какое с депутатшей! Она хозяйки нашей старше, а внешне ей в подметки не годится! Вот помощница ее…
Я тут же заинтересовалась. Помощница Соляченковой, Анастасия Камская, мелькала уже в деле о Детях ночи. Лично я ее не видела, и даже вырезки в газетах мне найти не удалось: помощница одного из депутатов все же персона не настолько важная, чтобы с нее делали фотографию. Однако шеф характеризовал ее как хваткую и опасную персону, правую руку Соляченковой.
— А что, эта помощница сама к вам домой приходила? — спросила я, не скрывая любопытства.
— Еще как приходила! Да не раз! — сообщила Вика. — Еще и когда хозяйки нету! Еще и в кабинете с ним запиралась!
— Вот тебе на! — захихикала Лена. — В кабинете! Места получше не нашли!
— Да нет, — махнула рукой Вика, — ничего они там не делали, разговаривали просто. Уж я бы заметила, если что. Я же там убираюсь, да и слышно было бы… Они даже и не разговаривали там почти, все больше бумагами шуршали…
Из этой ремарки я сделала вывод, что Вика подслушивала у замочной скважины.
Тут под дверь на кухню, захлопнутую на полотенце, просунулась знакомая белоснежная лапка. В пару ловких движений дверь была отворена, и наша клиентка, Ксения Мягколап, вбежала на кухню.
На сей раз на ней не было ни сапожек, ни шляпки, а голубой ошейник она сменила на розовый, украшенный искусственным цветком неизвестного ботанике (или хотя бы мне) вида. Но выглядела она при этом такой же ухоженной, элегантной и безмятежной, как и тогда, когда появилась у нас в саду.
За секунду я успела выругать себя на чем свет стоит: нужно ведь было предупредить ее, что я явлюсь собирать информацию именно сегодня, и буду инкогнито! Стоит ей заговорить со мной, как все пропало! То есть не все, но мое задание, определенно, будет загублено.
Однако Мягколап оказалась на высоте.
Она мяукнула, потом сказала просительным тоном:
— Вика, налей мне простокваши!
Я ожидала, что Вика поднимется и пойдет доставать простоквашу со льда, или где она тут стояла. Но служанка вместо этого уперла руки в боки:
— Еще чего! Кто-то отлично пообедал совсем недавно!
Надо же! Сложно было представить, чтобы Антонина когда-либо отказала Василию Васильевичу в лакомстве! Правда, Василий Васильевич платил ей зарплату, а Мягколап находилась на положении наемной прислуги, пусть, наверное, рангом повыше, чем сама Вика…
В ответ на отказ Мягколап сделала нечто удивительное. Никогда бы не подумала, что буду наблюдать генмода, совершающего нечто подобное!
Она подошла к Вике и потерлась о ее ноги спиной и мордочкой, изгибая хвост вопросительным знаком.
— Ну Викуля, ну пожалуйста, — умильно проговорила Ксения, громко урча и заглядывая Вике в глаза снизу вверх.