— Не пытайтесь свалить на меня ваше собственное фиаско, Анастасия!
Ага, значит, его собеседница — Анастасия Камская, ближайшая помощница Соляченковой. Можно было догадаться. А говорит он, наверное, о провале со «Школой детей ночи», больше не о чем.
— Давайте не будем ударяться в демагогию, — фыркнула Камская. — Оставляю вам эти материалы, проработайте их как можно скорее и включите в исполнение плана. Я же…
Но дальше я уже не слушала: мне было понятно, что вот-вот они закончат разговор, и что тогда мне делать?
Моим первым побуждением было укрыться на кухне, откуда я пришла. Но тут мне пришло в голову, что Камская может захотеть выйти через черный ход, а не через парадный. Не знаю уж, почему я так решила: и Вельяминов, и Камская работали на Соляченкову, не было ничего странного в том, что Камская приехала к ним домой по делам! От кого им скрываться, от ревнующей жены Вельяминова?
Но в тот момент мысль о том, что Камская застанет меня в кухне, испугала меня настолько, что я метнулась в коридор и к лестнице на второй этаж. К счастью, с этой точки зрения планировка дома ничуть не отличалась от ожидаемой!
Чуть ли не в два прыжка я преодолела лестничный пролет и оказалась в коридоре второго этажа с выходящего в него дверьми спален. Из-за одной двери раздалось приглушенное мяуканье, затем тихий голос спросил:
— Анна, неужели это вы? Я вас по шагам узнаю!
— Ксения Олеговна!
Я быстро отперла защелку и проскочила внутрь.
Судя по всему, я попала в супружескую спальню: здесь обреталась красиво заправленная двуспальная кровать с горой подушек, на стене висела свадебная фотография Вельяминовых: Ивана Андреевича я узнала, а о личности его жены — не слишком красивой, но эффектной женщины — нетрудно было догадаться.
У входа лежала кошачья постелька, вроде той, что мы с Антониной сшили для Васьки (шеф хотел купить, но я настояла, что детские вещи лучше делать самостоятельно). Только кроватка Мягколап лежала прямо на полу, а не на специальном помосте.
— У вас нет отдельной комнаты? — спросила я с удивлением, глядя на это.
Мягколап сделала жест, который у человека сошел бы за передергивание плечами.
— По большей части я сплю в ногах у Инессы. Таковы условия, на которых я живу здесь, — она тут же сменила тему, как будто то, о чем она говорила, не представляло никакой важности: — Что вас заставило прийти сюда? Иван Андреевич, кажется, ждет кого-то в секрете, он запер меня тут…
— Да, я уже знаю, — кивнула я. — Честно говоря, я от него прячусь. И давайте говорить потише.
— Прячетесь? Как интересно! — обрадовалась Мягколап, но послушно понизила голос. Ее белый пушистый хвост так и хлестал по упитанным бочкам. — Так значит, я была права, и здесь есть самая настоящая детективная история?
— Еще какая детективная, — подтвердила я. — Вы были абсолютно правы в том, что забили тревогу. Вот только, к сожалению, больше я не могу вам ничего рассказать. Боюсь, дело стало очень серьезным. Но Вельяминов действительно замешан в крайне неприятных делах.
— Не связаны ли эти дела как-то с союзами генмодов? — спросила Ксения Олеговна.
— Вы тоже догадались? — удивилась я.
— Ну, не то чтобы, — она потупилась. — Просто видите ли, мой дядя — председатель союза домашних питомцев. Как раз вчера мы с ним виделись, и он начал говорить мне, что скоро дела пойдут по-другому… Признаться, эти речи меня изрядно напугали! Я вовсе не хочу, чтобы дела шли как-то по-другому. Меня вполне устраивает то, как они обстоят сейчас.
В общем-то, я не могла не согласиться с Мягколап, хотя меня бы лично смущала перспектива спать на подстилке у двери — пусть это даже мягкая чистая подстилка с картонными бортиками, обтянутыми мягкой замшей! Или, еще того не легче, проводить свои ночи, свернувшись в ногах у кого-то, только потому, что так велит подписанный контракт. Или лакать кефир из блюдечка на кухонном полу, полагаясь вдобавок на милость служанки в том, нальют тебе этот кефир или нет…
Но шеф прав. Нужно уважать чужой выбор, а вот навязывать свои принципы или свой образ жизни никому нельзя.
И тут меня осенило, словно молния ударила.
— Послушайте, Ксения Олеговна! А вы сможете устроить встречу вашего дяди с Василием Васильевичем?
— Если так нужно для расследования… — неуверенно проговорила клиентка.
— Еще как нужно! — горячо воскликнула я. — И как можно скорее!
Тут же я в страхе обернулась на дверь. Но в коридоре было тихо — видимо, нас не засекли. Тут мне пришло в голову, что нужно покинуть спальню как можно скорее: ведь Вельяминов, наверное, вернется выпустить Мягколап и обнаружит, что дверь больше не заперта снаружи!