Вы там сочиняйте не больно —с женой мясника говорите!Но только не надо о бойнерассказывать мне, Маргарите.Сначала приходят обрывкислухов про весь этот ужас,потом не приходят без марок открыткии нечего прятать от Бога и мужа.
И я, Маргарита, жена мясника,смотрю на закат, на деревья,на крыши, на галок, на облака…Дочь мясника и жена мясника,да чтоб вы сгорели!Все время старею, стареюпокасмотрю из окна и старею…
Романс «Близнецы»
Смерть и бессмертие – два близнеца:эта усмешка второго лицатак же придурковатаи у сестры и у брата.
Смерть и бессмертье у нас близнецы,взглядов полуживые жильцы…Полные их личиныполностью неотличимы.
В доме инцеста лишь аромат,вдоль, как невеста, лежит автомат —значит, будущим летомбудем ложиться валетом.
С кем и кому я стелю на полу,кто мне по каменному столукружку придвинет и пищужителя в нашем жилище?
А тост поминальный вкусом свинца:смерть и бессмертие – ай, молодца!Срам и бесчестие справа,слева солдатская слава.
С войн возвращаются, если живой,значит, и я возвратился домой,где на лицо без ответасмотрит лицо до рассвета.
Солдатское танго
О. Ш.
Война подробно убивает,ейвсе одномысучьи дети,нотолько нас не убываетпоскольку лично я бессмертенпосколькулично – молодчагаи мы конечно допоемчто с дыркой в сердцеестьдва шагаужеза окоем.
Ойне та ворон птичкачтобыпеть с сучканокакова музычкатаковаимузычка.
Сапоги еще не тапочкииогонь не уголекмотылек-жизнь-бабочкамотылек!
Асмерть не глядя убиваетонахотьБожьяномашинано толькосмерти не бываетпосколькумы остались живыни малодушье ни отваганедостаются нам живьеми мы сперва не умираеми лишь потомживем.
Любовьуж на слово поверьтесама собойне умираетно толькоот случайной смертичто нас наощупь выбираети в дырке сердца удалогосвистит последнее «люблю»нопосле смерти есть два слова,илишь потомсалют!И мотив отличныйи темочка близканокакова музычкатакова и музычкапоревимоя девочкаи ступай домоймотылек жизнь бабочкаах Боже мойпореви моя дурочкана дыму полет:мотылек жизнь бабочкамотылек!
Любовь война и смертьсмогу поклястьсябез нас поладят в этом мирепричемне остается кляксыпри самом плевеньком калибредва шагапосле смерти нужнодва словаговоришь поемпошли со мной мой простодушныйдавай их сделаем вдвоем!
Cвидетель
(Поэма)
I
Потому что не помню где кров мой и угол,даивспоминать не велят.Уголь вложен в глаза, черный уголь.Каменноугольный взгляд.
Очевидно в вишневой крови моей переизбыток азота.Очевидно —вкус побегажелезо отчизныменять на отчизнудругой позолотыза корнями все глубже врастая в железные руды– назад.
II
Не отбросивши тени,над серым, над северным илистым взморьемангел вышел к прибою,бесшумный, за мерным безумьем неслышный —танцевать на песке у водыпо следам детств наших,ав лунках,откуда мы вырваны с корнемдевств вишни и действ переспелые вишни.И вишневою кровью затянет следы.
Но:утесы встают из-под бешеной белой слюны сквозь плевкибашни неба встают,как сходящиеся к водопоюбыки.
Утесы встают из морей, как быки,только в эры отливов.
И снова ползут языки:инеторопливос гор спускаются льды
на равниныморя поднимаютпочти к облакам —
и следы на прибрежном песке заливают,тем самым умноживследы.
Ямы – под сваи,бычьи ямы – подножияновым красивым быкам.
III
До:…«лет моих временных прекращается повесть».Дочитал:«уходите, Свидетель», – написано,дабыуходить,словно в землю уходят по поясвеличавых немот исполинские бабы.
Льет– уходят народы —по стертым щекам ледниковая влага.Баба-Россия(уходят народы)Баба-Россия подол каменный перебирает.