— А как обстоят дела на сухопутном фронте? — спросил Тимошенко.
— Ожесточенные бои идут сейчас едва ли не вдоль всей нашей западной границы. Единственное исключение пока — участок Одесского военного округа. На многих других участках немцы вступили в бой с передовыми частями Красной Армии.
— Какова обстановка на участке Ленинградского военного округа?
— Там пока спокойно.
Кроме того, Ватутин доложил, что из западных военных округов сообщают об активных действиях вражеской агентуры и диверсионных групп. В частности, они нарушают линии связи, поэтому штабы округов и армий подчас не имеют возможности достаточно быстро передавать свои распоряжения в войска. Штабы нередко получают из различных источников неверные сведения, иногда даже провокационного характера.
А вскоре С. К. Тимошенко, Г. К. Жуков и Н. Ф. Ватутин приехали в Кремль, чтобы доложить И. В. Сталину проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о проведении мобилизации и образовании Ставки Главного Командования.
Проект постановления о создании Ставки ГК И. В. Сталин оставил у себя, чтобы обсудить его на заседании Политбюро, а проект Указа о проведении мобилизации, частично сократив, передал А. Н. Поскребышеву для утверждения в Президиуме Верховного Совета.
С 22 июня Прибалтийский, Западный и Киевский Особые военные округа были преобразованы соответственно в Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты.
Ватутин стал исполнять обязанности начальника Генерального штаба, поскольку Жуков был срочно направлен на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Главного Командования, хотя она официально еще и не была создана[5].
Перед отъездом Жуков обратил внимание на необходимость получения возможно более точных данных о положении в наших войсках.
Ватутин и сам прекрасно понимал, что нарушение управления ими, не говоря уже о его полной потере, значительно осложняет организацию отпора врагу. Ведь отсутствие постоянной связи с соединениями и подчиненными штабами лишает командиров и штабы оперативного и стратегического звеньев возможности получать регулярную информацию о реальном ходе событий и порождает большие трудности в осуществлении контроля за развитием боевых действий.
Однако, несмотря на самые энергичные меры, Н. Ф. Ватутину так и не удалось к исходу 22 июня получить от штабов фронтов, армий и ВВС точные сведения о положении на фронтах, о глубине проникновения врага на советскую территорию. Отсутствовали данные о потерях в авиации и в наземных войсках. Никак не удавалось связаться с командующими фронтами Ф. И. Кузнецовым и Д. Г. Павловым.
И все же уже ночью из штаба ВВС сообщили, что бои идут в районах наших укрепленных рубежей и частично в 15—20 километрах в глубине территории Советского Союза.
В последующие четверо суток положение на фронтах еще больше осложнилось. Николай Федорович за это время вконец сорвал голос, отдавая по телефону распоряжения и принимая сообщения из войск, сильно осунулся. Но на предложение А. М. Василевского хотя бы на несколько часов подменить его (Ватутин все четверо суток почти не спал) ответил категорическим отказом. Время, мол, такое, что не до сна.
26 июня Николай Федорович связался с командным пунктом Юго-Западного фронта. Попросил к аппарату Жукова. Доложил ему, что наиболее неблагоприятная обстановка сложилась на Северо-Западном фронте. 8-я армия этого фронта отходит к Риге, а 11-я с тяжелейшими боями — в направлении Полоцка.
— Какие приняты меры? — спросил Жуков.
— Для усиления фронта перебрасывается из Московского военного округа 21-й механизированный корпус, — ответил Ватутин.
— Что ж, верное решение, — одобрил Георгий Константинович. — На первое время это неплохое усиление. Мехкорпус — это сила! Да и командир его... Я знаю Лелюшенко, он сделает все от него зависящее. Ну а в последующем... В последующем подумаем уже вместе, Николай Федорович. По приказу Ставки я сегодня вылетаю в Москву. — Жуков помолчал и добавил после паузы: — Вижу, что вы до предела вымотались, а, Николай Федорович?
— А кому сейчас легко, Георгий Константинович? — вопросом па вопрос ответил Ватутин. — Тем, кто сейчас в боях, думаю, еще труднее.
— Это верно, — тяжело вздохнул Жуков.
Положение на Северо-Западном фронте ухудшалось с каждым часом. Правда, 8-й армии генерала П. П. Собенникова и 11-й армии генерала В. И. Морозова удалось избежать окружения. Но они из-за недостаточной организованности командования войск фронта продолжали отходить в расходящихся направлениях, неся при этом большие потери. В еще более трудном положении оказалась 27-я армия, которой командовал генерал Н. Э. Берзарин. Ее, сражавшуюся в районе Даугавпилса, уже обтекали танковые клещи врага, готовые вот-вот сомкнуться. Вот почему Ватутин на помощь именно этой армии и нацелил усилия 21-го механизированного корпуса генерала Д. Д. Лелюшенко...