Выбрать главу

В Виннице правил вышедший из подполья ревком во главе с Андреем Хвылей; рядом квартировали таращанцы и галичане; тут же в особняке, обнесенном колючей проволокой, расположилась ЧК. В садике позади здания, как грибы, росли могилы расстрелянных. Но и вселявшая ужас Чрезвычайка сама жила в страхе.

«Как-то в мое бюро ревкома, — вспоминает Н. Гирняк, — пришел начальник ЧК с предложением обменяться с ревкомом помещениями. «Видите ли, товарищ, недалеко от нас стоит Таращанская бригада; ее красноармейцы очень не любят мою организацию. Мы боимся, что таращанцы как-нибудь нападут на нас и уничтожат наши акты. А галичан они любят, и им ничего не грозит…». Читая книгу Н. Гирняка, невольно вспоминаешь «Конармию» И. Бабеля. «В феврале один большевистский комиссар убил всеми любимого атамана артиллерии д-ра Я. Воеводку за то, что тот отказался отдать ему своего верного коня; стрельцы расправились с убийцей моментально». «Стрельцы», или «сечевые стрельцы» (сокращенно СС), — так называли себя солдаты-галичане. По иронии судьбы, некоторые из них вернулись к этой аббревиатуре 20 лет спустя, вступив в гитлеровскую дивизию СС «Галичина». «А тогда, — пишет Н. Гирняк, — все дрожали перед такой армией грабителей и насильников (т. е. красных) и с большой радостью приветствовали галицкие отряды, т. к. они всегда приносили безопасность гражданам и правопорядок».

И далее: «Нас поражало, как такая банда могла побеждать в бою…» Но вот побеждала же…

Многие из нас еще не забыли, как «шел под красным знаменем командир полка» (это из «Песни о Щорсе», кажется, Дм. Покрасса); помним и батьку Боженко — этого Тараса Бульбу нового времени — в романтическом фильме А. Довженко «Щорс». Теперь мы рассматриваем эти лица и события как бы с другого берега. Удастся ли когда-нибудь добраться до правды, точно и вразумительно ее сформулировать, или она так и останется лежать посреди океана — где-нибудь в районе Азорских островов?

Я не случайно прервал рассказ о правителе Хмельника и его окрестностей обращением к воспоминаниям Н. Гирняка: в этой книге с большим уважением упоминается наш герой в связи с событиями начала 20-го года. «С августа 1919 г. до марта 1920 эта территория жила мирной жизнью, все предприятия работали беспрерывно под защитой хмельниковского гарнизона. Они не допускали ни поляков, ни деникинцев, а также и красных москалей, которые не раз пытались вломиться в этот район… Атаман (артиллерии) Клодницкий был не только хорошим воином, но и тактичным, осмотрительным администратором и добыл для себя и своего отряда симпатии населения, а среди жидовских богачей — значительную материальную помощь для бойцов». В такой вот идиллической обстановке Владимир Клодницкий был внезапно обвинен в присвоении крупных сумм, вырученных за продажу кож и сахара. Обвинение выдвинул через своих людей большевистский председатель губкома А. Хвыля. Специальная комиссия полностью опровергла эти обвинения, установив, что все деньги получены законным путем и истрачены на нужды армии. Солдаты В. Клодницкого были одеты, обуты, накормлены и обучены гораздо лучше всех прочих. На их фоне таращанцы и богунцы выглядели крайне непрезентабельно. Вызванный в Винницу для объяснений В. Клодницкий внезапно узнал, что многие прочили его на пост командующего Галицкой армией, но это не устраивало А. Хвылю, имевшего своего кандидата. Да и едва ли годился необычный для этого времени офицер на роль командующего армией, которая в своей борьбе с поляками пыталась одновременно сотрудничать с большевиками и Деникиным. Кроме того, он не искал в еврейских погромах решения всех проблем или спасения от них.

Было бы наивным утверждать, что доблестному майору удалось отгородиться от внешнего мира, где «гуляли» Струк, Волынец, Шепель, Козырь-Зирка и многие другие. Кроме того, контрибуция, полученная им без пролития крови, — самая крупная из тогдашних контрибуций в Украине. Майор обнаружил нехитрую истину: глупо резать курицу, которая несет золотые яйца. Но как это втолковать людям, для которых разбой и убийство — высший смысл жизни? Вспомним хотя бы Ивана Семесенко, Матвея Григорьева, школьного учителя Струка из Чернобыля. Опьянение безграничной властью им было дороже любых денег. Рядом с ними В. Клодницкий действительно выглядел ангелом-хранителем.

Д-р Иосиф Лихтен рисует поистине идиллическую картину, в которую нам, лучше знающим реалии украинской жизни, трудно поверить. Однако нет оснований полностью ее отвергать: все деньги действительно были истрачены на нужды города, на восстановление села Кириловка и разрушенного моста через реку Буг. Вместе работали евреи, украинцы, в том числе солдаты гарнизона. Контролировал работы и расход средств, как и обещал, сам майор.

Конечно, это не влияло на картину петлюровского беспредела в целом. Мало того, слухи о «чудесах в Хмельнике» дошли до начальства, и вскоре в город пожаловали два самозваных «комиссара» Директории — Коляндовский и Киверчук, вероятно, тот самый, что вместе с Семесенко залил кровью г. Проскуров в феврале 19-го. Имели они какие-то «грамоты на правление». Полагали эти «комиссары», что если евреи за день собрали миллион, то их можно еще трясти и трясти. Майор остался верен себе: разоружив незваных гостей, он выставил их за пределы города.

Может показаться странным, что в работе о Симоне Петлюре столько внимания уделено мало кому известному майору Владимиру Клодницкому. Однако вспомним, что почти годичное правление майора прошло без кровопролитий (это подтверждают все источники), и мне кажется оправданным утверждение, что В. Клодницкий сделал то, чего не захотел или не сумел сделать С. Петлюра: он до конца исполнил свой капитанский долг на корабле, брошенном в бушующее море. Он был тверд, решителен, последователен и справедлив. С. Петлюра этих качеств не проявил, избрал путь наименьшего сопротивления и тем самым способствовал росту анархии и погромной вакханалии. Это стоило жизни тысячам евреев и, быть может, обрекло на провал все украинское национально-освободительное движение. Когда борьба за национальные интересы сводится к притеснению и уничтожению евреев (или любого другого народа), такой итог закономерен.

Я закончу рассказ о доблестном майоре отрывками из «Свидетельства о заслугах» (для нашего слуха привычнее звучит «Благодарственная грамота»), которое было ему вручено летом 1920 года еврейской общиной, когда В. Клодницкий уже покинул г. Хмельник. Подписал эту необычную грамоту главный раввин хмельниковской общины Шалул Бен Иосиф Леир (Меир?), из рода Билик. Текст с древнееврейского на английский перевел проф. П. Кауфман. Перевод на русский сделан мною.

«В месяце Елул 5679 года (август 1919), когда реки Украины взбухли от крови невинных людей, когда тысячи и десятки тысяч евреев были убиты и изрублены в куски, ангел явился в округе Литии в образе армейского офицера Клодницкого… Он спас евреев тех мест от меча и ограбления… Часто он делал это, рискуя собственной жизнью, которой угрожали бандиты. Прекрасный оратор, он нередко своим словом разрушал злодейские планы… Он прекрасно справлялся с ролью посредника между христианами и евреями… С огромной энергией он организовывал госпитали, дома для престарелых, заботился о неимущих, давал им хлеб и тепло… Он был олицетворением высоких добродетелей, характерных для истинно великих людей… Как жаль, что ростки, посаженные им, вырваны войною из родной почвы и не могут прижиться на Украине, где брат восстал на брата, а сын на отца.

Если бы волею Божией таких людей было побольше среди христиан и евреев, ни один народ не занес бы свой меч над головою другого народа… Как украинский патриот и благородный человек, Клодницкий чтит и уважает сионистское движение. Он не раз говорил, что был бы рад помочь евреям построить их собственное государство на священной земле их отцов.

Я обращаюсь к раввинам всех еврейских общин и всем сынам Израиля с призывом помогать Владимиру Клодницкому во всех делах его… Такой человек должен везде быть встречен с распростертыми объятиями… Я доверил бы ему вести сынов Иакова к горе Сион…

Сказал пророк Исайя: «Все люди Земли соберутся вокруг него». Дай же Бог ему счастья и удачи на пути его.

Хмельник. Первый день месяца Тамуз, 1850 год после изгнания, 680 год по сокращенному еврейскому календарю (17 июня 1920 г.).»