Немецкая оккупация была серьёзным моральным ударом по идеологии Белой гвардии, большая часть которой три с половиной года провела в окопах Первой мировой войны и не признавала Брестского мира. При этом приходилось отдавать себе отчёт в том, что противопоставить мощной военной машине что-либо серьёзное слабовооружённым и обескровленным белогвардейцам было бессмысленно. Деникин писал: «Это событие, словно удар грома среди прояснившегося было для нас неба, поразило своей неожиданностью и грозным значением. Малочисленная Добровольческая армия, почти лишённая боевых припасов, становилась лицом к лицу одновременно с двумя враждебными факторами – советской властью и немецким нашествием, многочисленной красной гвардией и корпусами первоклассной европейской армии. Этот чужеземный враг был страшен своим бездонным национальным эгоизмом, своим полным отрешением от общечеловеческой морали; он с одинаковым цинизмом жал руку палача в Брест-Литовске, обнадёживал жертву в Москве и Киеве и вносил растление в душу народа, чтобы вывести его надолго из строя столкнувшихся мировых сил»[21].
Генерал сгущал краски. Едва державшей фронт на Западе германской армии, на которую навалились во Фландрии и Пикардии сразу три сверхдержавы (Англия, Франция и США), было не до имперских и колониальных амбиций. Анархия в России и невозможность толком обеспечить себе безопасный тыл заставляли держать на Восточном фронте, несмотря на «мир», порядка миллиона штыков и сабель. Которые явно не были бы лишними на полях сражений на реках Эна и Марна, где лотарингские суглинки обильно поливали кровью 3,6 млн германских бойцов.
Чтобы высвободить этот мощный кулак, немцам жизненно необходима была умиротворённая, зависимая от Берлина Украина, как поставщик металлов и продовольствия, и как минимум лояльная Донская область, как поставщик угля и зерна. Не помешала бы и зависимая Грузия, как трамплин к грозненской и бакинской нефти, но тут уже приходилось считаться с интересами союзной Турции.
В любом случае распылять на Востоке столь нужные на Западе войска, а уж тем более ввязываться в кровопролитные авантюры было совершенно невыгодно немецкому Генштабу. Поэтому никакой военной угрозы для Добрармии немецкая оккупация регионов, отошедших к Германии по Брестскому миру, не несла. Вначале надо было победить в войне, а уж потом задумываться, в состоянии ли рейх переварить столь много заглоченного на Востоке.
Германским корпусом генерала Кнёрцера было оккупировано около трети территории Донской области, включая Ростов, Нахичевань, Таганрог, Миллерово, Чертково. Оккупацию германское командование мотивировало тем, что эти города до 31 декабря 1887 года входили в состав Екатеринославской губернии, а согласно секретному приложению к Брестскому договору, вся Украина, включая Екатеринославскую губернию, должна быть оккупирована германскими и австрийскими войсками. Другое дело, что границы «нэзалэжной Украины» поддерживаемая германцами местная Рада гетмана П. Скоропадского трактовала слишком вольно, поэтому в свой состав и включила почти половину территории Донской области, что уже явно ущемляло интересы казачества. Сам гетман настаивал на том, что 67 % населения Ростовского и Таганрогского округов – украинцы (на самом деле их было около четверти, главным образом в Донбассе). К тому же Скоропадский не стеснялся заявить, что «Украинская держава не может существовать, не владея Крымом, иначе это будет некое туловище без ног».
Собравшееся в Новочеркасске временное Донское правительство во главе с чудом уцелевшим после подтёлковских погромов ещё калединским «министром» есаулом Георгием Яновым (по определению Деникина, «правый демагог») созвало 28 апреля 1918 года «Круг спасения Дона» в составе 130 человек. Генерал Пётр Краснов называл его «серым» из-за полного отсутствия в составе Круга «трусливой интеллигенции». По его образному выражению, интеллигенция «сидела в эту пору по подвалам и погребам, тряслась за свою жизнь или подличала перед комиссарами, записываясь на службу в советы и стараясь устроиться в более или менее невинных учреждениях – по народному образованию, по продовольствию или по финансовой части»[22].