Жарким оказалось дело: шесть раз деревня переходила из рук в руки, русская пехота неоднократно бросалась в штыки. Обращаясь к войскам по случаю этой победы, Витгенштейн говорил в приказе: «Враги кичливые, изнуренные гладом, усталостью и холодом среди самой Москвы, изумленные чрезвычайной храбростью войск и неимоверными пожертвованиями соотчичей наших… уже бегут из пределов наших… Друзья! Довершим, с помощью Всевышнего, великий подвиг наш, оправдаем доверенность нам государя и Отечества, преодолеем все труды, еще предстоящие и… заставим удивленную Европу воскликнуть вместе с нами: “Велик Бог Русский! Кто против Бога и России!”» [34] .
Петр Христианович отличался храбростью, был любим войсками, хорошо понимал природу боя. Все же он не смог утвердиться как военачальник, плодовитый на оригинальные идеи и способный вести крупные самостоятельные операции. (Советский историк Е.В. Тарле даже назвал Витгенштейна «третьестепенным полководцем» [35] , хотя это уж слишком.)
Так или иначе, но он, действуя совместно с адмиралом П.В. Чичаговым, мог бы у Борисова победно завершить войну. Главная квартира поставила перед ними задачу воспрепятствовать переправе французской армии через Березину 15–16 ноября. До тех пор Витгенштейну и Чичагову приходилось соперничать на поле брани с наполеоновскими маршалами и генералами, а здесь в поединок с ними вступил сам Бонапарт. Имитируя строительство моста южнее Борисова, французский император организовал действительную переправу к северу от города, у Студянки, и так и ускользнул с небольшой частью войск.
«К несчастью, дорога оказалась для артиллерии непроходимой», – так объяснял неудачу историк Д.Н. Бантыш-Каменский. К несчастью, добавим мы, русские военачальники слишком рано поверили, что французский император окончательно деморализован, способности к военному искусству потерял и на правом берегу Березины ему не бывать. И, как видим, напрасно. Правда, горькую пилюлю Витгенштейн все же подсластил победой над оборонявшими переправу войсками Виктора, потерявшего 5 тысяч человек убитыми и 13 тысяч пленными. У русских из строя выбыло 4 тысячи.С переносом военных действий за пределы России войска, руководимые Витгенштейном, отличились еще не раз. 27 февраля 1813 г., нанеся несколько чувствительных ударов по отступавшему от Риги корпусу Макдональда, они вошли в Берлин.
После кончины М.И. Кутузова генерала от кавалерии Витгенштейна российский и прусский государи избрали на роль главнокомандующего союзными войсками, хотя из четырех достойных кандидатов (кроме него – генералы А.П. Тормасов, М.А. Милорадович и немецкий маршал Г. Блюхер) он обладал наименьшим стажем пребывания в чине. Вероятно, такой выбор не был удачным. Поражения союзников в сражениях при Люцене (20 апреля) и Бауцене (9 мая) побудили Витгенштейна подать на имя Александра I прошение, содержавшее ходатайство о назначении на его место М.Б. Барклая де Толли. Надо упомянуть, что этому прошению предшествовал визит к главнокомандующему генерала Милорадовича, который заявил: «Благо Отечества требует, чтобы вы были сменены».
Последней серьезной акцией войск Витгенштейна стало участие в сражении союзников при Бар-сюр-Обе (15 февраля 1814 г.). Здесь он был ранен в ногу, но поля брани не покинул, пока не стих гром пушек. Двадцать лет спустя его заслуги в этом сражении король Пруссии оценил возведением Петра Христиановича в княжеское достоинство с титулом светлости, и с тех пор он стал именоваться светлейшим князем Витгенштейн-Сайн-Берлебургом.
Не был Витгенштейн обижен невниманием к своим заслугам и на родине. Повелением Александра I он получил место в Государственном совете. Николай I в 1826 г. произвел его в чин генерал-фельдмаршала. Полководец стал также шефом Гусарского полка, получившего его имя. Император разрешил Петру Христиановичу и его потомкам носить княжеский титул, полученный от прусского короля, в России.
С началом русско-турецкой войны 1828–1829 гг. Витгенштейн был назначен главнокомандующим войсками на Дунайском театре. В течение короткого времени русские заняли Молдавию и Валахию. Этот успех дал основание прибывшему к армии Николаю I препроводить фельдмаршалу алмазные знаки ордена Св. Андрея Первозванного, полученного им еще за битву при Люцене (хотя то сражение и завершилось неудачей).
В начале кампании следующего, 1829 г., полководец «ввиду совершенно расстроенного здоровья» запросил отставку. Есть, правда, и другая версия: его тяготило пребывание при армии императора, великого князя Михаила Павловича и начальника Главного штаба генерал-адъютанта И.И. Дибича, что сводило самостоятельность самого главнокомандующего к нулю. В любом случае последовало согласие Николая на отставку при сохранении «полного содержания, по званию главнокомандующего вам производимое».
Известный военный историк А.И. Михайловский-Данилевский знал что делал, когда после кончины Витгенштейна в 1843 г. писал: имя защитника Петрова града навсегда останется драгоценным для России. Что это так, свидетельствует факт современности. В мае 2002 г. в Каменке, бывшем фамильном владении Витгенштейнов (на территории бывшей Подольской губернии, ныне – Приднестровья), заложен мемориальный камень в честь Петра Христиановича. Торжественный акт прошел с участием делегации представителей исторической родины полководца – немецких предпринимателей из города Айленбург. В перспективе здесь планируется открыть памятник фельдмаршалу.